Стенд [СИ]

— Умничка! На деловые обязательства тоже не тянет. Нет, вряд ли. Такие, как ты, горят, как правило, на сентиментальности. Что-нибудь из области нежных чуйств. Друзья сопливого детства, милость к павшим, всякие там напарники-инвалиды, старые лямуры, внебрачные дети-мутанты, плюшевые мишки с оторванными ушами и пришедшие в негодность родители. Впрочем, нет — родители тут не канают, больно уж название нетипичное.

Стась вздохнула еще раз. Но зубы стискивать не стала. Смирилась.

Чего уж там.

Если даже опытнейшим наставницам по мобилизации резерва ни разу не удалось вызвать у нее хотя бы зачатки ярости, то глупостью было бы думать, что получится у этого, умненького и вежливого.

Даже раздражения не было. Ну хоть тресни. Что поделать, такие уж мы нетипичные. Ни тебе раздражения, ни тебе беспокойства. Даже обиды особой нет — на что обижаться, каждый зарабатывает себе на жизнь, как может. Да и чего беспокоиться, когда в карманах — не больше декады. Забавно только.

Всегда забавно наблюдать чужой облом.

Глава 14 Меняющий правила в ходе игры должен быть готов к переработке на мыло

— Меня, между прочим, зовут Бэт. Если тебе интересно. — Он сверкнул обаятельной улыбочкой, качнул длинной челкой. Стась зевнула.

Предупредила лениво:

— Если ты еще не понял — я пустая.

Так, на всякий случай. Не обольщался чтобы. Закрыла глаза. Улыбаться она не хотела — это получилось как-то само собой.

Бэт фыркнул, закивал.

— Да знаю я, видел, это-то и интересно! Не каждый день такую самоотверженность встретишь. Хотел бы я быть на месте этой Снежанны Эски из «Солнечного зайчика», кем бы она ни была… Дочь?.. Ха! Чушь собачья.

Готов поставить год против дохлой крысы, что это твоя первая беременность. Идет?

— У меня нет дохлой крысы. — Стась ответила. Потом удивилась. Потом подумала — а чего, собственно? Ну глупо же, право слово, изо всех сил изображать негодование только потому, что в таких ситуациях положено негодовать?!..

Да и до открытия киоска еще девять минут.

— Значит, я прав! — Он опять просиял самодовольной улыбочкой от уха до уха. — Но вернемся к трогательным чуйствам… Нэжьно любимая подружка, после какой-нибудь заварушки потерявшая профпригодность? Вряд ли… Вас же страхуют на этот случай. Нет, почему-то мне кажется, что это ребенок. Не твой, разумеется, но чем-то близкий. Племянница?.. Хм-м… Возможно. Или — ребенок друга… Скорее всего — погибшего. Хотя — нет, не друга — подруги. Я бы сказал даже больше — коллеги. Возможно, напарницы. Тебе сколько до срока оставалось?

Он умный — да. Очень умный. Но достаточно ли он умный, чтобы…

— Да не дергайся ты! — снова смех, — Я не из хранителей или кто там за тобою охотится. Просто амазонкой от тебя разит за милю, скажи спасибо, что в этой глуши сравнивать не с кем. Манеры, походочка, жесты… Кстати, такая походочка без ежедневного тренинга сглаживается уже где-то через полгода… Так что ты — явная честитка, у джинжерок взгляд другой, видел я их. К тому же у них иные критерии, сама знаешь. Но вернемся к «Солнечному зайчику». Остается еще один вариант — ребенок врага. Возможно — тобою же убитого. У тебя же благородство печатными буквами через всю рожу проштамповано! Я прав?

Была такая игра с разноцветными гвоздиками, которые надо вставлять в гнезда на серой пластинке, пытаясь угадать задуманные противником комбинации цвета пяти выбранных гвоздиков и их места в ряду. Если ты угадал гвоздик по цвету — появляется одна белая фишка, если по цвету и месту — черная. «Диалогом» она называлась. Глупое название, а игра ничего, Стась любила ее когда-то.

Бэт, похоже, тоже ее любил.

— Ты кого-то убила на ринге и теперь содержишь оставшегося без кормильца несчастного сиротку? Чушь собачья. На что хочешь спорю — на ринг сегодня ты вышла впервые. Покалечила кого-то во время рейда с аналогичными последствиями? Реальнее… Но не думаю. Я видел твой стиль, ты не просто осторожна сверх всякой меры — ты королева осторожности. Если уж ты кого и убьешь, то сделаешь это не сгоряча, предварительно продумав все до мелочей и заранее для себя решив… Я прав? Так что же у нас остается?

Оставалось минуты четыре. Пока пусть себе треплется. А потом… В конце концов, тут тоже есть турникеты на входе в места определенного назначения…

— Племянница. Или сестра. Младшая, разумеется, и разрыв очень большой, лет десять. Впрочем, это все ерунда, это я так, за ради светской беседы. Да и любопытно. Знаю, что порок, но ведь так приятно свой порок удовлетворять! На самом-то деле я не за этим к тебе подошел…

До открытия киоска оставалось меньше минуты, когда он сказал:

— Хочешь работать на меня? Я неплохо плачу. Нет, я серьезно.

* * *

Верхний Галапагос. Отель «Хилтс». Аликс.

—… Я так и сказала администратору: «Как хотите, а это просто недопустимо!» Да, я прямо так ему и сказала! Что они себе позволяют?!.

— Фиммальхен, дорогая, тебе вредно волноваться, попробуй лучше салат, он сегодня на редкость…