Стенограмма заседания семинара Бориса Стругацкого

В.РЫБАКОВ: Я читал, собственно говоря, только «СИЗИФ». Это не оттого, что я брезглив, просто все эти вещи мне в руки не попадают и, действительно, времени читать нет. Вот сейчас на праздниках, когда у меня было свободное время, я прочитал все три «СИЗИФа» и несколько «Измерений Ф», которые были, и те «Измерения Ф», которые сейчас. Я просто с большим удовольствием поностальгировал. Честное слово. И я считаю, что это было для меня довольно плодотворным веянием. Если бы праздники длились еще неделю, я может быть даже и написал бы что-нибудь в этом стиле, который уже давно мною утерян, забыт и как бы даже сейчас кажется при углублении в большую литературу, что это не очень нужно. А оказывается нужно. И это до сих пор можно делать неплохо. Поэтому вот это было какое-то свежее дуновение, знаете, — ветер из семдесятых — не в том смысле, что это даже ретро, или пусть не поймут меня, будто я считаю, что эти произведения устарели, как таковые — наоборот, вот они новые и в то же время это классическая фантастика, которую мы сейчас очень давно уже не нюхаем. Я говорю также не только и не столько о рускоязычной фантастике, сколько о переводах, которые я тоже прочитал с большим удовольствием и, кстати, константирую, хотя я не читал, естественно, оригиналов поанглийски, но я вижу, что переводы сделаны более-менее прилично, их приятно читать, они отшлифованы и интересны. Интересны и биографические статьи о западных авторах. Вообще говоря, вот этого я раньше не читал, а оказывается так еще можно делать. К сожалению, я не имею того статистического материала, который имел Слава Логинов, при подготовке своей блестящей и отнюдь не затянутой речи. Он отработал свой хлеб честно, добросовестно и очень интересно, на мой взгляд. Что же касается, например, сравнения «СИЗИФа» и нового прозина «Измерение Ф», то как ни странно, последний мне показался более фэнзином, несмотря на его государственную полиграфию. Потому что фэнзин «СИЗИФ», на мой взгляд, а я естественно, тоже смотрю изнутри, более интересен широкому читателю и читателю просто литературы, нежели это самое «Измерение», которое стало полиграфически прозином, а еще по шею, по плечи, ну по подмышки по крайней мере, сидит в фэнзинстве. И опять-таки, здесь я повторю тезис Логинова, — журнал «СИЗИФ» показался мне более профессиональным, нежели «Измерение Ф» Хотя этот журнал тоже интересен, но мне он показался интересным для менее широкого круга лиц, хотя я могу и ошибаться, потому что я этого круга лиц не знаю и очень слабо его представляю. Во всяком случае, видимо, когда фэнзины будут переходить в прозины, или когда прозины будут стараться сделаться журналами свободно конвертируемыми — следуя вашей, Борис Натанович, формулировке — им нужно все время помнить, что они должны публиковать более литературу и менее возню вокруг фантастический литературы. Потому что возня вокруг априори интересна менее широкому кругу читателей, нежели литература более или менее хорошо сделанная. Вот пока, собственно, все что я хотел сказать.

Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Слава, вот у меня вопрос к вам, который я буду многим задавать, пусть все имеют в виду. А как вы считаете, Слава, вот вы лично: должен ли, вообще говоря, хороший фнзин стремиться стать прозином?

В.РЫБАКОВ: Это зависит только от желания его команды.

Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: То есть, короче говоря, вы легко себе представляете, фэнзин, который сознательно и на всю свою жизнь остается фэнзином? Да?

В В.РЫБАКОВ: Я не знаю, насколько это действительно относится ко всей жизни, но я прекрасно себе представляю команду, которая на обозримое будущее хочет оставаться фэнзином. И, в общем, в этом есть какая-то глубокая и сермяжная правда, потому что зачем идти навстречу широкой литературе, повинуясь неким совершенно незыблемым законам превращения любительского журнала в профессиональный, если есть желание оставаться журналом для строго определенного коллектива. Потому что этот строго определенный коллектив не самый плохой в стране, он достаточно интеллектуален и обслуживать его потребности — задача, возможно, даже более благородная, хотя, возможно, и более трудная, нежели попытка сделать ни то-ни се, которая заведомо, вероятно, обречена на неудачу.

Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Я понял вас, спасибо, Слава.