Стены молчания

— Ты должен был вести себя благопристойно, Фин. Сделать свое дело и вернуться домой. Но вместо этого ты оскорбляешь очень уважаемых и влиятельных людей и забавляешься со шлюхами в самой грязной дыре Бомбея. Идешь по стопам своего отца?

— Они не уважаемые люди.

— Более уважаемые, чем ты, — теперь Чарльз буквально рычал. — Это лучшее, на что ты способен? Я не стану обращаться за помощью к юристу из «Шустер», у тебя нет репутации, которую следовало бы защищать.

Я не дам сломить себя. Не в этот раз.

— Значит, то, что Аскари до недавних пор был юристом Кетана, не компрометирует эту сделку?

— Боже. Ну и что? Я знаю об этом, и это не представляет никакой проблемы.

— А цена «Кетан Секьюритиз»? Она же явно занижена.

— Не будь смешным, — возразил Мэндип. — С каких это пор пятьдесят миллионов долларов стали пустяковой суммой? Ни в одной сделке ты не должен касаться вопросов оценки компании. Ты должен заниматься своим делом.

— А как насчет дерьмовой компании с Антильских островов, в которой главным фигурантом был Эрни Монкс? Ты это тоже знал?

— Я не собираюсь дискутировать с тобой по этому поводу. У меня на это нет времени. Мне необходимо заниматься слиянием. Как ты думаешь, что сейчас творится с Джимом Макинтайром? Ты об этом подумал?

Макинтайр, наверное, сейчас мастурбирует в ожидании, когда в его кабинете появится Пола. Или инструктирует кофеварку, как стать моим новым адвокатом от «Шустер Маннхайм».

— «Кетан Секьюритиз» — банка червей, — сказал я. — И «Джефферсон Траст» не должна покупать их.

— В «Джефферсон Траст» знают, что делать. Не зарывайся.

— Кэрол Амен не знала.

Мэндип сделал паузу:

— Мисс Амен теперь история.

Я вспомнил потную футболку Кэрол, когда она выбегала из моего номера. Я должен был остановить ее.

— Кажется, я тоже, — сказал я. — Пабло Точера снят с моего дела, и пока еще никто другой не взялся за него. Что происходит?

Дыхание Чарльза стало прерывистым. Я услышал хрипы, затем шипение ингалятора. Наконец Мэндип спокойно вздохнул.

— Я предупреждал тебя, Фин, — еще один впрыск ингалятора. — Ты возвращаешься в Лондон.

— Я думал, ты сказал, что я не у дел.

Я представил себя в Англии, сидящим за кухонным столом напротив матери. Из старого приемника льется музыка Моцарта. Мы пьем горячее какао. Оба оцепеневшие после очередной проигранной битвы с Бомбеем.

— А что если я не хочу возвращаться? — спросил я.

— Конечно же, ты хочешь вернуться, — отрезал Мэндип. — Я побуду в Нью-Йорке еще пару дней, чтобы закончить все со слиянием, и затем поеду в Лондон. Оставайся в отеле, оставайся с матерью, мне все равно. Но только выберись из Бомбея и дождись меня в Англии. Я попытаюсь помочь тебе.

Чарльз повесил трубку.

«Америка Дейли» появилась только в девять.

Фотография Кэрол была ужасной. Наверное, ей стоило быть благодарной: вряд ли кто-нибудь мог узнать ее по этому фото. В статье ее представили как самую настоящую вавилонскую блудницу.

Было несколько слов и обо мне. Фотографии не было. Рассказ был похож на артиллерийский обстрел моего доброго имени. Опасная биржевая авантюра в Нью-Йорке. Владелец «F1», который запустил обкурившегося Джей Джея в поток движения на шоссе Рузвельта. Любовник пассии Джей Джея, презренной Кэрол Амен.

Далее следовали цитаты: опрометчивые заявления людей, вытянутые из них этим ротвейлером Бредом Эмерсоном. Мнения президента «Джефферсон Траст» и уличного торговца. Отговорки Мэндипа и Макинтайра. И рассказ Миранды. Она ничего не утаивала. Статья была четкой и ядовитой.

Я кинул газету в мусорную корзину.

Потом подошел к сейфу. Соглашение все еще было там. Оно было свернуто в трубку и лежало между моим билетом, деньгами и паспортом. Даже если я и собирался вернуть его, кто-то явно заметит, что оно какое-то время находилось за пределами информационного зала.

Я взял авиабилет, паспорт, деньги и положил их в карман пиджака. Все это могло мне пригодиться, если я собирался послушаться совета Мэндипа, поджать хвост и вернуться домой.

Но у меня уже созрел план действий. Сначала Пола и затем те маленькие свастики.

Я позвонил Поле домой. Было занято. Я спустился к консьержу. Как обычно, вокруг его стойки царила суматоха, и мне пришлось подождать, прежде чем на меня обратили внимание.

— Где в Бомбее есть хорошие книжные магазины? — наконец спросил я у портье.

— У нас есть превосходный магазин в отеле, сэр. «Наланда».

У них точно не было того, что я искал. Я не хотел покупать книжку в бумажной обложке по завышенной цене или фотоальбом о храмах Индии.

— Есть какие-нибудь еще?

Портье достал карту и развернул ее передо мной. Затем он взял ручку и нарисовал на карте три креста.

— Здесь есть магазинчик на Ферозшах Марг. Очень хороший. Или вы можете поехать еще в Баллард Эстейт.

— Это все?

— Ну, еще можно у доктора Дадабхоя.

— Кто такой доктор Дадабхой? — спросил я. Мне показалось, что это было место, где я мог найти какой-нибудь путеводитель для хиппи или пару дисков «Роллинг Стоунз».

Портье засмеялся.

— Доктор Дадабхой — название улицы, не человек. Там много книжных лавок.

— Вы не могли бы отметить и ее на карте?