Стены слушают

– Неправда! Он любит ее. Любит больше всех.

– И ненавидит больше всех. Она... Нет, не так. Он видит в ней причину его эмоциональных невзгод. Если Эми мертва, проблемы кончились. Он свободен. О, конечно, он будет страдать на сознательном уровне. Он будет чувствовать горе и жалость и всякое такое. Но далеко, на дне колодца, желанная свобода.

Руперт помолчал.

– Только он не свободен. Эми жива.

– Я ни минуты не сомневалась в том, что это так.

Хелен явно почувствовала облегчение от этой вести, виновато почувствовала. Похоже было, что она тоже как бы пробиралась по дну колодца, ища покоя, и вдруг наткнулась на мертвую Эми, на потонувшего, измазанного птенчика со все еще разинутым клювом.

– Послушайте, Руперт, похоже, вы поняли, что Джилл не в себе. Вы будете снисходительны. Ведь будете?

– Это зависит...

– От чего?

– От его поведения.

– Я уверена, худшее позади. Всякий раз, когда какая-нибудь неприятность в этом роде, Джилл суетится и нервничает, но, в конце концов, его удается образумить.

Если не Руперта, то себя она образумила. Подхватив кольцо, надела его на палец, лишь смутно понимая, что зачем-то его снимала.

– Мне пора бежать. Опаздываю на прием к зубному врачу. Вы дадите знать, как только будут вести от Эми?

– Ну, конечно! Я даже захвачу с собой письмо, чтобы Джилл мог опознать почерк.

– Не надо так шутить!

– Я не шучу. Напротив, вполне серьезен. Что мне терять?

– Вы вели себя молодцом во всей этой истории, – восторженно сказала Хелен. – По-моему, Эми ужасно ошиблась, сбежав от вас.

– Она не сбежала. Я отвез ее. И если она ошиблась, это ее дело. Самостоятельно решиться на что-то очень ей полезно, даже если тут ошибка. Может быть, даже Джилл, в конце концов, поймет это.

– Поймет. Дайте срок.

– До сих пор она никогда ничего по-своему не делала. Поездка в Мехико была своего рода декларацией независимости. На самом деле просто менялась сфера зависимости: Уильма наметила каждый метр их пути.

Хелен мысленно перекрестилась при упоминании Уильмы. Та никогда ей особенно не нравилась, зато, по крайней мере, не нарушала ее снов в качестве мертвой птички.

– Послушайте, Руперт, пусть вы сочтете это глупостью, но не приходило ли вам в голову поискать Эми через одну из больших газет, читаемых во всей стране? Я хочу сказать – известить ее, что мы беспокоимся и хотим знать, где она теперь. Такие объявления видишь постоянно: "Билл, свяжись с Мэри"; "Чарли, напиши маме"; "Эми, вернись домой". Такие примерно вещи.

– "Эми, вернись домой", – повторил Руперт, – идея Джилла, вероятно?

– Ну да, его. Но я с ним согласна. Она может удачно обернуться. Эми не из тех, кому нравится зря беспокоить близких.

– А может быть, и из тех. Откуда нам знать? У нее никогда не было случая доказать, из каких она.

– Ну, попробовать-то можно. Ей это не повредит. Да и вообще никто не поймет, если составить объявление туманно, не называя фамилий. Мы, разумеется, не хотим публичности.

– Вы подразумеваете: Джилл не хочет.

– Полагаю, никто из нас не хочет, – резко возразила Хелен. – Вся эта история весьма странно выглядела бы в газетах.

– Она запросто угодит в газеты, если Джилл начнет повсюду вопить, будто Эми мертва, а я собираюсь свить любовное гнездышко с мисс Бартон.

– Пока что он кричит об этом только со мной наедине.

– И с частным сыщиком Доддом.

– Не думаю, что он много рассказал Додду. Только объяснил, зачем надо сравнивать почерк Эми в этом письме с другими ее письмами. – Она встала и наклонилась над бюро. – Руперт, ведь вы знаете, я на вашей стороне.

– Благодарю вас.

– Но вы должны в чем-то уступить Джиллу для вашей собственной безопасности. Если он поймет, что вы в самом деле стараетесь найти Эми и забрать домой, это поможет привести его в порядок. Попробуйте.

– Вы имеете в виду объявления?

– Да.

– Ладно, это нетрудно сделать.

– В любой библиотеке вам назовут ведущие газеты страны. – Она поколебалась. – Это может дорого обойтись. Естественно, мы с Джиллом заплатим за...

– Естественно?

– Ну и что? Это ведь наша идея. Будет только справедливо, если...

– Мне кажется, – отрезал Руперт, – я способен оплатить расходы по розыску моей жены.

"Эми, вернись домой". Он уже представлял себе, как будут выглядеть эти слова в печати. Но знал, что Эми никогда не вернется.

Глава 7

Элмер Додд, нагловатый человечек с густой копной волос, в разное время и с переменным успехом работал плотником в Нью-Джерси, матросом на панамском грузовом судне, военным полицейским в Корее, телохранителем китайского экспортера в Сингапуре и продавцом Библии в Лос-Анджелесе. Когда ему стукнуло сорок, он встретил женщину, которая склонила его к оседлому образу жизни. Тут-то он и обнаружил, что, переменив столько профессий, не стал профессионалом ни в одной. Тогда решил заделаться частным сыщиком и перевез невесту в Сан-Франциско. Чтобы войти во вкус дела, слонялся вокруг Дворца правосудия, пропадал на судебных процессах, делая заметки для памяти, подолгу сиживал в архивах редакций "Кроникл" и "Экзамайнер", где зачитывался отчетами о знаменитых криминальных делах прошлого.