Степь. Кровь первая. Арии (СИ)

След этого проклятого табуна отчётливо прорисовывался на вековом лице степи и виден был издалека, как будто он был оставлен специально, но даже эта мысль не насторожить атамана. Толи Сома, породившая непонятное чувство азарта, толи явное ощущение присутствие врага, но что-то гнало его вперёд, а он этому звериному чутью привык доверять, ибо чуйка его никогда раньше не подводила. Каким-то внутренним взором он увидел, как они нагоняют врага. Индра отчётливо это почувствовал.

- Быстрее, - заорал он возничему, который и так гнал пару коней на пределе, - я их чувствую! Они уже не далеко!

Но эта бешеная скачка продолжалась не долго. Подскакав к очередному подножью холма, Индра вдруг напрягся, встрепенулся и что было мочи, заорал прямо в ухо возничему:

- Шагом!

Возничий с перепуга аж присел, затем непонятно зачем заметался от борта к борту и только потом натянул поводья и перевёл коней с галопа на шаг.

Так пройдя шагом сотню шагов, Индра вообще остановил колесницу и знаком подозвал к себе ближников. Те, соскочив со своих колесниц, бегом собрались вокруг атамана. Индра стоял на колеснице и смотрел каким-то странным взглядом на подножье холма, как могло показаться, на самом деле он смотрел сквозь этот холм. Затем медленно вытянул вперёд руку с указательным пальцем и тихо, как будто стараясь кого-то не спугнуть, сказал:

- Они там. Поодаль за этим холмом. Выстроились в ряд на следующем гребне и похоже ждут нас. Я чую взгляд колдуна, - проговорил он, растягивая слова и растягивая одновременно губы в улыбку, - но он по сравнению со мной совсем слабенький, ребёнок.

Он стоял как заворожённый, сверля взглядом холм насквозь и чему-то улыбаясь. В нём боролись два противоположных чувства: азарт охотника, осознающего своё превосходство и чувство опасности, которое охватило его цепким холодком. Ловушка? Засада? Как поступить? То, что впереди подвох, к еги-бабам не ходи. Не просто так они ждут, они к чему-то готовы, но посмотреть то на это колдовское отродье всё равно надо.

- Поднимаемся на холм клином и выстраиваемся в линию, - при этих словах он медленно развёл руки в стороны, как бы показывая, как это должно произойти, - никому без команды не дёргаться, мало того, колесницы развернуть на вершине боком, чтоб можно было вернуться под защиту этого холма. Золото начистить и сверкать им по колдовским чарам, а если у них есть глаза, то слепить нещадно.

Он помолчал немного и добавил успокаивая, наверное, больше самого себя, чем ближников:

- Они не смогут колдовать против золота и бога Сурья, играющего им.

Его кристально холодный разум, вдруг выдал странную подсказку, которую Индра тут же озвучил в задумчивости:

- И Сомы...

Не опуская развёрнутых в стороны рук, он оторвал взгляд от холма, посмотрел, щурясь на солнце, затем осмотрел свой золотой доспех, запылённый от скачки по степи, и продолжил:

- По команде, крылья захватывают их в замок, - и он наглядно свёл перед собой руки и образуя круг, сцепил пальцы, - по возможности брать живьём. Хотя бы одного или двух. Коней под ними бить сразу. Всем принять Сому. Она поможет нам в атаке. Я чувствую, что чары не действуют на опившихся Сомой. Всё. По колесницам.

Народ безмолвно выслушал и кинулся в рассыпную. Вскоре, осмотрев свой отряд, Индра дал знак рукой, и его колесница рванула на холм первой.

Поднявшись на гребень, возничий, как и приказывал Индра, тут же развернул колесницу в пол оборота, а сам атаман, не раздумывая, вскочил на угол переднего и бокового борта, вперев взор на вражеский строй и от увиденного чуть не упал, еле удержавшись на ногах. На следующем гребне, через небольшую ложбинку, в ряд стояли кони. Стояли, как вкопанные в землю, как не живые, а на их спинах сидели ... девочки. Когда Индра их разглядел, то у него аж дыхание перехватило. Маленькие, хрупкие, с зачем-то изрисованные с ног до головы, в лёгких кожаных безрукавках по пояс и голожопые! Шок от увиденного прошёл, когда Индра вздохнул воздух, жадно глотая его, как рыба. Он даже не заметил, что задержал дыхание и не дышал всё то время, пока их разглядывал. Кто-то из ближников, выполняя указания атамана или не столь шокированный увиденным, как Индра, толи ещё на подъёме вбухав в себя больше Сомы чем требовалось, пустил в ход начищенное золото и по хрупким девичьим телам забегали солнечные зайчики от блестевшего на солнце золота воинов, которые умело играя доспехами, принялись слепить этих сопливых дурочек. Ярость взорвалась в голове атамана масляным горшком, пущенным из метательного оружия, и он забыл обо всех предчувствиях и опасениях. Глаза его налились кровью, рука до боли сжала дубину, и он процедил сквозь зубы:

- Суки драные, порву волосатые щели по самые уши, ведьмы крашенные.