Читаем Степан Бандера. «Икона» украинского национализма полностью

На другой день Баняс пришёл на квартиру Бандеры и застал жену заплаканной. Она рассказала ему обо всём, и Баняс в первую минуту хотел застрелить Бандеру, однако того уже не было дома. Большие упрёки по этому вопросу Баняс делал и мне, так что пришлось достаточно долго его успокаивать. Кончилось всё это тем, что Баняс по моему поручению пошёл к Бандере и рассказал ему об этом. При этом Баняс заметил, что ему проводники ОУН советовали стрелять таких членов организации, которые не то что насилуют, а даже сманивают чужих жён.

Для Бандеры это явилось большой неприятностью, но это нисколько не изменило его характера. Баняс, а с ним и другие работники СБ, этим случаем были очень озлоблены. Этот факт, а также известный мне случай избиения им беременной жены унизили в моих глазах Бандеру. Атмосфера в его квартире невыносима из-за того, что между ним и женой бывают частые ссоры… Бандера закрывает свет своей жене мелочностью и упрямством. Он вмешивается во все домашние дела, заглядывая в каждый горшок. Принуждает свою жену быть в хороших взаимоотношениях с Мыцык Марией, бывать у неё дома и даже приглашать к себе в гости…»

Степан Бандера как свинья по отношению к людям, которые его охраняют и обслуживают.

«Некоторые участники ОУН оставили работу у него буквально через несколько дней. Приведу такой пример с Шостаком. Он был назначен личным шофёром Бандеры. Однако через два дня от него ушёл, заявив своим непосредственным руководителям в проводе ОУН, что лучше умрёт от голода, но не будет работать у Бандеры.

Лица, которые находились при Бандере продолжительное время, как, например, шофёры Миклош и Шостак, ходили всегда голодные и оборванные. Бандера почти не давал им денег, в то время как взял на себя обязательство обеспечивать их денежным содержанием, не желая, чтобы зарплату им выплачивали их руководители. Они часто жаловались на Бандеру и даже вынуждены были просить у него для проезда на трамвае. Когда Бандера бывал в Мюнхене, он обычно обедал в ресторанах, а люди из его обслуги и охраны оставались голодными. Когда от Бандеры все сбежали, я с трудом уговорил Пеленичку, чтобы он вернулся. Однако он выдержал возле Бандеры всего несколько месяцев, а затем ушёл от него».

СТЕПАН БАНДЕРА КАК БЕСПРИНЦИПНЫЙ ЧЕЛОВЕК…

«Он буквально трясётся над деньгами. С этим связана его несправедливость к людям. Если человек ему предан, то пусть он будет даже преступником, но Бандера будет его защищать всеми силами и держать при себе. Ярким примером являются Николай Климишин и Евгений Горобач. Оба они являются финансовыми референтами 34 ОУН, растратили или растранжирили деньги Организации. Например, Климишин получил кассу в 5 миллионов немецких марок, а передал Горобачу через год только две тысячи марок. Я лично доложил Бандере доказательства о растрате Климишиным и Горобачём нескольких сот тысяч марок. Но всё же он их защитил и не привлекал к ответственности. На этой основе между мной и Бандерой доходило до ссор, но ничего я не мог сделать. Когда речь шла о Горобаче, то он всегда брал его под защиту, так как жена последнего, Мария являлась любовницей Бандеры».

СТЕПАН БАНДЕРА КАК ПРОВОДНИК…

«Даже по трупам своих наиболее близких друзей и работников старается удержаться во главе провода ОУН. Бандера — очень упорный и бесшабашный в проведении в жизнь своих планов и намерений. Этим самым иногда доводит Организацию до катастрофы. За допущенные ошибки людей наказывает. Однако сам он и его приближённые, особенно Стецько, Климишин и Горобач… допускают серьёзные ошибки. На работу в провод он подбирает таких людей, которые до конца ему преданы и автоматически голосуют за него во время выборов.

Бандера ненавидит людей с другими взглядами, скоро освобождает их от занимаемых важных должностей. Когда речь идёт о нём, то его противники или люди, в чём-то заподозренные, к нему доступа не имеют…

Бандера по настоянию Пидгайного не разрешал мне проверять подозрительных людей (связников, прибывавших из Западной Украины). Это делал только потому, что ему надо было доказать американцам и англичанам о наличии своей связи с Краем…

Баядера как проводник использует организацию исключительно для своих целей. Он завёл Организацию при немцах до гестапо и абвера, а сейчас отдал для услуг английской разведке и торгуется за неё с американской разведкой… Бандера также связан со «вторым братом» Гитлера — испанским Франко. В этом его помощником является униатский епископ Иван Бучко…


Глава 15.

УБИЙЦА И ЖЕРТВЫ

Не знаю, правда ли, но якобы на очередной конференции, когда Бандеру избрали проводником Организации, он ответил достаточно артистично: «Благодарю! Смертный приговор принимаю!»

Перейти на страницу:

Все книги серии Военный архив

Нюрнбергский дневник
Нюрнбергский дневник

Густав Марк Гилберт был офицером американской военной разведки, в 1939 г. он получил диплом психолога в Колумбийском университете. По окончании Второй мировой войны Гилберт был привлечен к работе Международного военного трибунала в Нюрнберге в качестве переводчика коменданта тюрьмы и психолога-эксперта. Участвуя в допросах обвиняемых и военнопленных, автор дневника пытался понять их истинное отношение к происходившему в годы войны и определить степень раскаяния в тех или иных преступлениях.С момента предъявления обвинения и вплоть до приведения приговора в исполните Гилберт имел свободный доступ к обвиняемым. Его методика заключалась в непринужденных беседах с глазу на глаз. После этих бесед Гилберт садился за свои записи, — впоследствии превратившиеся в дневник, который и стал основой предлагаемого вашему вниманию исследования.Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.

Густав Марк Гилберт

История / Образование и наука

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Русский крест
Русский крест

Аннотация издательства: Роман о последнем этапе гражданской войны, о врангелевском Крыме. В марте 1920 г. генерала Деникина сменил генерал Врангель. Оказалась в Крыму вместе с беженцами и армией и вдова казачьего офицера Нина Григорова. Она организует в Крыму торговый кооператив, начинает торговлю пшеницей. Перемены в Крыму коснулись многих сторон жизни. На фоне реформ впечатляюще выглядели и военные успехи. Была занята вся Северная Таврия. Но в ноябре белые покидают Крым. Нина и ее помощники оказываются в Турции, в Галлиполи. Здесь пишется новая страница русской трагедии. Люди настолько деморализованы, что не хотят жить. Только решительные меры генерала Кутепова позволяют обессиленным полкам обжить пустынный берег Дарданелл. В романе показан удивительный российский опыт, объединивший в один год и реформы и катастрофу и возрождение под жестокой военной рукой диктатуры. В романе действуют персонажи романа "Пепелище" Это делает оба романа частями дилогии.

Святослав Юрьевич Рыбас

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное