Степень агрессии. Бункер. Часть первая

– Хорошо, – снова вставил Пётр и отхлебнул вина с выражением полного безразличия.

– Есть хоть догадки какие, что же там случилось? Ядерная бомба, может?

Дмитрий нервно погладил лысину:

– От ядерного взрыва наверху вряд ли что–нибудь осталось. Да и до бункера мы не добежали бы. Это что–то другое. На данный момент даже в догадках логическому объяснению это явление не поддаётся…

БАХ, БАХ, БАХ, – загремела входная бронедверь, на что все резко обернулись.

– Проверь, – приказал Пётр лысому.

Тот незамедлительно встал и направился к двери. Начальник вышел из комнатушки, но остановился в дверном проёме, чтобы послушать.

Лысый грубым нажатием большого пальца нажал на кнопку возле монитора, и небольшой экран показал вид снаружи. Алексей Саврас в очередной раз откинул кулак за плечо, как натягивает лучник тетиву лука, чтобы снова постучать, но остановился, услышав грубое:

– Чего надо?

– О! – обрадовался Лёша, словно и не ждал столь быстрого ответа, настроившись барабанить несколько часов. – Тут это… людям плохо, некоторым. Нам бы хоть какие лекарства. Да и знать, когда покормят.

Лысый обернулся к начальнику. Пётр отглотнул вина и, словно ничего не слышал, отвернулся и побрёл дальше по коридору.

Охраннику не сильно понравилось такое отношение, однако он повернулся к монитору и заявил:

– Ждите.

Палец на кнопку – монитор погас.

– Ну так, что, мои дорогие! – радостно заявил Пётр, зайдя в очередное помещение, где стоял большой белый стол для трапез. За ним сидели его подчинённые в ожидании ужина. – Похоже, мы – последний оплот человечества!

Кухарка, что стояла рядом с кухонным гарнитуром в расстройстве выронила из рук стеклянное блюдце с оливками. Оно с грохотом разлетелось о белый мрамор.

Пётр укоризненно посмотрел на неё.

– Простите, – она потупила взор. Полная женщина в белом халате и фартуке стояла растерянная, как нашкодивший ребёнок. Выпущенная из–под белого поварского колпака тёмная чёлка закрыла покрасневшее лицо. Ладони её нервно сложились в замочек в районе живота.

– Ц! – цыкнул толстопуз Саша, сидя за столом, закинув руку на спинку соседнего стула.

Кто–то усмехнулся, кто–то испуганно посмотрел на начальника. Лишь одна секретарша Светлана не на что не реагировала. Словно у статуи, её каменный взор долгое время был направлен в одну точку.

Полная девочка, дочь поварихи Татьяна в белом сарафане в горошек бросилась собирать оливки и осколки стекла.

– Если Вы, – спокойно начал Пётр, – будете так относится к еде, то пойдёте к тем, кто снаружи. Ваша дочь тоже. Вы меня поняли?

Не поднимая головы, кухарка кивнула и присоединилась к дочери. Пётр отглотнул вина и, подумав об испорченных оливках, снова одарил её укоризненным взглядом.

– Пётр Сергеевич, – нежно, насколько возможно, начала бухгалтерша Юлия, – а что значит последний оплот? Что, на поверхности всё умерло, да?

Он убрал взгляд с поварихи и торжественно заявил:

– Да! На верху жизни быть не может!

Он сел между сыном и Светланой.

– Поэтому мы застряли здесь надолго. Может быть мы единственные люди на планете и… вскоре нужно задуматься о популяции рода людского, – последнюю фразу он произнёс тихо и крайне возбужденно, с ехидной улыбкой глядя на Светлану. Его кончики пальцев провели по бедру секретарши.

Она пришла в себя и, успешно пряча отвращение, сомкнула ножки, отстранив бедро от шаловливых конечностей.

Он своего расстройства не подал, но отыгрался на кухарке:

– Нина, да давайте уже по–быстрее! Света, что с Вами?

– Когда людей снаружи будут кормить? – незамедлительно вставила она.

Улыбка спала с лица начальника. Он опёрся на спинку стула.

– Что Вам до них? Я их сюда не звал. Пусть спасибо скажут, что я их сюда впустил. Чуть всех не угробили, хамы…

– Я хочу ещё раз поискать среди них свою дочь, – бросила Света, резко обратив грозный взор на него.

– Но Вы же искали её? – его глаза заметались. – Светлана, если бы она там была…

– Я просто выйду, когда Вы будете выдавать людям еду и посмотрю ещё раз. Вы же собираетесь их кормить?

Он замолчал, не спуская с неё задумчивый взгляд.

– Собираюсь, если вести себя нормально будут. По гроб жизни мне обязаны…

– Мы все благодарны Вам, Пётр Сергеевич, – ласково вставила бухгалтерша.

Не замечая лести, он продолжал:

– Хорошо. После ужина мы подготовим еду этим… людям, охрана вынесет им её и заберёт Вашу дочь, если она там.

– Они просили медикаменты, – раздался голос только что вошедшего охранника.

Пётр бросил на него сердитый взгляд.

– Я не хочу есть, – сказала Света, – соберу всё нужное и заберу дочь самостоятельно.

Не сказать, что жизнь секретарши его сильно интересовала, но она была его правой рукой, так что решил пойти на уступки.

– Вам нужно надеть костюм химзащиты, – не глядя в глаза, сказал он.

– Зачем?

– На всякий случай…

***

Больных отнесли чуть дальше в тоннель. Лена пыталась их осмотреть. Те, что без дела сидели ближе к выходу перешёптывались и косились на Виктора. Он стоял словно статуя, не убирая горестного взгляда с железной двери. «Как же я теперь без тебя, Марина? Что я теперь буду делать? Почему ей никто не помог?!»