Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время

В Дагестане большие и интересные комплексы I в. до н. э. — III в. н. э. были обнаружены близ селения Тарки, в предгорной части Прикаспия, где низменность близко подступает к передовым хребтам Дагестана (Крупнов Е.И., 1951, с. 223–225; Смирнов К.Ф., 1951, с. 268). Близость ритуала исследованных здесь погребений и инвентаря к материалам, связанным с аорсами — одним из мощных сарматских объединений, которое, по Страбону, занимало «обширную область, владея почти что большей частью побережья Каспийского моря» (XI, V, 8, с. 480), позволила К.Ф. Смирнову считать, что Таркинский могильник оставило «смешанное население», т. е. осарматизированные аборигены (1950б, с. 118). Конфедерация аорсов с юга граничила с Кавказской Албанией, занимавшей территорию Азербайджана и южную часть Дагестана. В более западных районах жили местные горцы, которые, по Страбону, назывались «витиями» (XI, VI, 1, с. 481), по Плинию Старшему (I в. н. э.) — «удинами», «удами» (VI, 38). Это обстоятельство позволило К.Ф. Смирнову считать, что смешение удинов и аорсов привело к появлению утидорсов, упоминаемых опять-таки Плинием. «В самом названии этого племени, очевидно, отразилось слияние двух живущих в непосредственном соседстве удинов — витиев и аорсов» (Смирнов К.Ф., 1951, с. 271). Однако удины, населяющие и сейчас отдельные районы Азербайджана и Грузии, в культурном отношении близки не дагестанцам, а азербайджанцам (Народы Кавказа, II, с. 195–198). Аорсам, вероятно, менее всего приходилось иметь дело с удинами, которые жили в рассматриваемое время в основном на территории Кавказской Албании, а больше с каспиями — жителями приморья и предгорий. Страбон пишет, что при его жизни о каспиях уже говорили, как об исчезнувшем племени (XI, II, 15; IV, 5, с. 472, 476). Может быть, данный факт как раз и следует связывать с проникновением каспиев, которые в понимании древних авторов ассоциировались с удинами.

Однако вернемся к материалам Таркинского могильника. Здесь были обнаружены вытянутые костяки, лежавшие на спине в грунтовых ямах, которые расширялись к голове. Руки умерших находились на тазовых костях или на бедрах. В могилах отмечены посыпки мелом и угольки (табл. 113, 3, 4). Сопровождавший могилы инвентарь еще более подчеркивает даже в деталях сарматский характер культуры. Так, в могиле 27 лежал обломок меча (табл. 113, 4). Замена оружия его «символом» присуща погребальному обряду сарматов. Весь найденный инвентарь можно разделить на две группы: характерный для сарматской культуры и кавказского облика. Предметы первой группы преобладают. Это железные трехлопастные наконечники стрел (древки их были окрашены красной краской), ножи серповидной формы, бронзовые зеркала с ушком, фибулы, арбалетные и с подвязным приемником, удлиненные подвесные каменные оселки, алебастровые пряслица, шаровидной и дисковидной форм (табл. 116, 17, 25–28). К данной группе можно отнести миски с лощеной поверхностью и с загнутым внутрь краем (диаметр их до 33 см), кувшины с шаровидным туловом и небольшой стилизованной зооморфной ручкой, кувшин со сливом, округлой формы кубки с ленточной ручкой и др. Вторая группа находок содержит мелкие костяные наконечники стрел с внутренней втулкой трехгранных и четырехгранных в сечении форм (табл. 113, 11, 12), височные подвески в полтора оборота общекавказского типа (табл. 116, 30), глиняные чаши округлых форм с сильно отвернутым краем и выпуклостью в центре корпуса (табл. 116, 18). Одна из них имела полый поддон и служила погремушкой. Чаши напоминают чеканные металлические, очень характерные для Ирана ахеменидского времени, и те, что еще недавно в Дагестане использовали для гаданий. В Таркинском могильнике была найдена также керамика, близкая по форме посуде ялойлу-тепинской культуры. Это крутобокий сосуд с косо срезанным устьем (типа аска), кубок с эллипсовидным туловом и поперечной ручкой, шаровидные сосуды с коническим поддоном и устьем в виде приостренного раструба (табл. 116, 19) и др. (Крупнов Е.И., 1951, с. 222–225, рис. 8, 9, 11; Смирнов К.Ф., 1951, с. 257–271, рис. 17–23). Такая керамика по сути дела характерна для мастерства Кавказской Албании, соседствующей с аорским объединением (Рзаев Н.И., 1976, с. 54–60, рис. 43 сл.). Однако упомянутые здесь сосуды декорированы широким сарматским угловатым узором, а не налепным витиеватым албанским орнаментом. Таким образом, уже Таркинский могильник позволяет проследить довольно сложные пути взаимодействия местного и пришлого населения.