Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время

На лучше исследованной площади для тризны под горой Тепсей в «поминах», перед каменными столбами или под выкладками, были найдены вместо костей животных и сосудов скелеты мужчины и двух женщин в скорченной позе и ничком. Очевидно, иногда в жертву приносили не животное, а человека. Обычай человеческих жертвоприношений при совершении похорон был распространен на Енисее еще раньше, в тагарской культуре.

Поселения.

Поселения тагарской культуры исследованы значительно меньше, чем погребальные памятники. Зачистки или частичные раскопки культурного слоя поселений производились лишь в 16 пунктах, не считая исследованных плавилен. Наибольшие площади раскопаны на четырех поселениях: Тепсей VII (80 кв. м), Поляна (104 кв. м), Лугавское (600 кв. м), Унюк (1000 кв. м). Два из них (Тепсей VII; Унюк), судя по толщине культурного слоя (0,6–0,8 м), были долговременными. Мощность культурного слоя других не превышает 0,2 м. Культурные слои содержали остатки хозяйственных ям, очагов, черепки сосудов, кости коровы, лошади, овцы. Керамика отличается значительным преобладанием сосудов баночной формы, преимущественно крупных размеров. На краю поселений, расположенных в горной притаежной местности (в бассейне рек Черный и Белый Июсы), обнаружены железоплавильные печи, горны и ямы для отбора шлака. В районе их культурный слой содержал обломки глиняных сопел, костяные и глиняные орудия.

Из находок на поселениях наиболее интересны берцовая кость овцы со следами использования ее в качестве блока для перемотки ниток, роговые и каменные грузила, каменный якорь для лодки, обломки зернотерок, мотыг, оселки для точки ножей, костяные резаки и заготовки резаков, керамические пряслица. Собраны единичные железные ножи, крючки, костяные и железные наконечники стрел (Худяков Ю.С., 1978), костяные булавки и проколки, медная бляшка, подвеска из клыка марала, костяная пуговица и бусина, обломок железного клинка и роговая гарда от палаша.

Таким образом, поселения пока являются малоинформативным источником, и основные представления об экономике дают погребальные памятники. Они показывают, что деревообделочное и плотницкое мастерство было хорошо развито у населения, во всяком случае у тех, кто сооружал склепы. Видимо, и в быту для постоянного жилища использовали бревна. О конструкции жилищ можно судить по аналогии со склепами. Это были полуземлянки, внутренние стенки которых прочно обставлялись плитами и срубом либо тыном и срубом. Внешние стены укрепляла кладка из плит. Двух- или четырехскатная крыша держалась на опорных балках и столбах и была облицована дерном и плитами. Вероятно, строились и наземные жилища. Во всяком случае остатки столбов от наземных жилищ обнаружены на Михайловском и Шестаковском поселениях в Кемеровской обл., которые, судя по находкам керамики, были синхронны таштыкской культуре, и жители которых находились в контакте с «таштыкцами». Широкое использование вываренной и сшитой бересты для покрытия срубов и склепов может свидетельствовать о наличии у них берестяных юрт. Береста, как и дерево, широко использовалась для бытовой утвари. На умение выделывать кожу высокого сорта (замшу) указывают находки мешочков, меховых курток и чучел из кожи. Керамика лепилась ручным способом, но есть основания предполагать, что близ поселков находились сооруженные в ямах специальные общественные глинобитные печи для обжига кухонной посуды (Сунчугашев Я.И., 1979, с. 27). Кость употреблялась для изготовления наконечников стрел, булавок, шильев, резаков. Бронза шла на выделку украшений и амулетов. Но главным материалом для изготовления различных изделий — от оружия до крючков и петель — служило железо. Оно производилось около поселений, в районах месторождений, где постепенно вырастали профессиональные поселки литейщиков и кузнецов (Сунчугашев Я.И., 1979, с. 279). Наконец, можно предполагать, что существовала особая группа мастеров-специалистов, связанных с мумификацией трупов и изготовлением портретных погребальных масок.

Хозяйство.