Степной дракон

– Назар, помоги. – Басмач взобрался на крышку аквариума, но достать до трубы не смог. Парень вскарабкался бородачу на плечи и, вцепившись в решетку, потянул изо всех сил.

– Отойди, я повисну… – прокряхтел Назар от натуги, его сил не хватало, чтобы отогнуть решетку. Он просунул в образовавшуюся щель нож, орудуя им как рычагом. С протяжным хрустом крышка сорвалась с остатков креплений, и рухнула вниз. Басмач успел подхватить падающего Назара.

Осмелевшие преследователи вновь ударили в дверь. Подсадив Назара и отдав один автомат с магазинами, Басмач выпустил остатки патронов в дверь, и, ухватившись за спущенный ремень от «калаша», забрался в трубу вентиляции. Сквозь бряцанье трубы донесся грохот из комнаты с чанами, но Басмач и Назар были уже далеко.

Добравшись до просторной распределительной камеры с расходящимися в разные стороны трубами, они остановились передохнуть. Назар, согнав грозно шипевшую крысу, уселся у стены.

– Я… я видел ее. Майку.

– В баке? – Басмач всматривался и прислушивался к черноте трубы, откуда они только что вылезли, ожидая погони.

– Да. Что мне теперь делать?.. Кроме нее у меня…

– Только не начинай опять лужи разводить. С чего ты взял, что она? Они же там все лысые, жижа мутная, зеленая, через нее хрен что рассмотришь. Показалось тебе. Да и конвой когда заехал в лагерь? Сколько времени прошло, помнишь? Я тоже просматривал аквариумы. У женщин обрубки уже заросшие. А за день-два такого не происходит. – Он успокаивал Назара, но не очень верил в то, что говорил. У самого ведь после укола «Пирогова» рана на груди затянулась максимум за час-полтора.

Басмач понимал, что поступает неправильно, он давал парню надежду на то, что в баке не Майка, что с сестрой все в порядке. А если это не так?

– Всё, отставить сопли! – рявкнул Басмач. – Мы должны уничтожить это место. Понимаешь? Если хочешь уйти, то уходи сейчас. Я пойду до конца, такое… не должно существовать. Можно понять многое: убийство за-ради куска хлеба, пары сапог, или чего-то еще. Но сделать с людьми такое…

Назар поднялся со своего места и приблизился к бородачу:

– Я с тобой. Я не уйду.

Басмач посмотрел испытующе, насколько это позволял еле бьющий из щелей в стенках свет.

– Хорошо, – бородач кивнул. – Ты помнишь маленький поезд в «Метро-2»? Электрический провод для поезда был порван завалом не вчера, не год назад, давно. Но мы ехали! Здесь должен быть генератор, хранилище топлива, что угодно. Да, для хирургии и подобного требуется кислород, а его нужно получать и хранить. Разделимся и будем искать. Обращай внимание на тонкие синие трубы на стенах. И заодно, постарайся найти свою сестру. Третий горизонт, помнишь?

– Да, давай так и поступим, – Назар протянул ладонь Басмачу, и тот ее пожал.

– Но, я сомневаюсь, что генераторная здесь, – продолжил Басмач, усаживаясь у стены. – На схеме было четыре этажа-горизонта… – Его снова передернуло, он вспомнил взгляд через стекло и толщу зеленоватой жидкости.

На развилке каждый выбрал себе по ответвлению вентиляционного короба и Назар с Басмачом разошлись, условившись снова встретиться в этом месте, если удастся найти хранилище или генераторную.

Басмач долго полз по трубе. Сквозь щели вентиляционных отдушин и трещины в швах, он то и дело встречал вооруженные пикеты, и чуть ли не ДОТы, как положено защищенные мешками с песком. Но это на перекрестках. А коридоры охраняли патрули, по два-три солдата. В эти моменты Басмач либо замирал, ожидая пока они не уйдут дальше, чтобы свободно продолжить путь, либо двигался очень медленно – в час по чайной ложке – лишь бы не выдать себя неосторожным звуком, любой шорох в замкнутом пространстве трубы отдавался многократным эхом, да еще и жестяным бряканьем.

Наконец, после долгого плутания, он нашел подходящее место, чтобы выбраться: много ящиков, плохое освещение, какие-то станки и главное ни одного патруля не видно. Либо складское помещение, либо малопосещаемое, а то и заброшенное. Басмача устраивал любой расклад.

Сняв решетку, он осторожно спрыгнул на пол. В глаза тут же ударил яркий свет, басмач кинулся было в сторону, под прикрытие груды ящиков, но не тут-то было: прямо в лицо уперся ствол наставленного автомата. Их тут вообще оказалось много, оружия и, что немаловажно, айдахаровцев, Басмач насчитал человек двадцать. Глупо попался, его ждали, вели! Под потолком ожил динамик:

– Да-а, господин сержант, много ты моей крови выпил.

Басмач на мгновение оторопел – его назвали по армейскому званию, да и голос показался знакомым, даже очень. Мысль о хозяине голоса он додумать не успел, ее прервал удар в затылок и навалившаяся чернота.

Назар полз на шум. В железной трубе воздуховода к уже привычному едкому запаху лаборатории, и сладковатой вони разложения добавился еще один и тоже знакомый «аромат». Он не знал, что именно его источает, но так пахли все встреченные им машины.