Степной волк. Нарцисс и Златоуст

— Поищи, — засмеялась она и в самом деле вынудила его довольно долго искать и только потом указала то место в куртке, куда она ее зашила. К этому она присовокупила массу добрых материнских советов, которые он быстро забыл, но ее любезность и добродушно-лукавую улыбку на крестьянском лице не забывал никогда. Он постарался выразить ей свою признательность, а когда вскоре снова был способен идти и хотел отправиться в путь, она задержала его, так как на днях должна смениться луна и погода наверняка станет мягче. Так оно и вышло. Когда он отправился дальше, снег посерел и поник, воздух стал тяжелым от сырости, и было слышно, как в вышине постанывает теплый ветер.

Глава 10

Снова поплыли по рекам льдины, снова из-под прелой листвы пахнуло фиалками, снова настали красочные времена года, и Златоуст вбирал в себя ненасытными глазами леса, горы и облака, странствовал от двора к двору, от деревни к деревне, от женщины к женщине, сидел иногда вечером, охваченный беспокойством, с болью в сердце, под окном, за которым горел свет и в красноватых отсветах уютно и недосягаемо сияло то, что зовется на земле счастьем, родиной и миром. Снова и снова повторялось то, что он, как ему казалось, уже хорошо изучил; все повторялось, и все каждый раз было другим: долгие странствия по полям и лугам или по каменистым дорогам, летний сон в лесу, привычка брести следом за молодыми девушками, которые тесными стайками возвращались в свои деревни с сенокоса или уборки хмеля, первые осенние холода, первые крепкие морозцы — все повторялось и не раз и не два, бесконечно мелькала перед его глазами пестрая череда дней.

Не раз мок Златоуст под дождем, не раз попадал в снежную круговерть; однажды он поднялся по склону редкого, но уже выбросившего светло-зеленые почки букового леса и с гребня холма увидел новый ландшафт, радовавший глаз и пробуждавший в сердце волну предчувствий, желаний и надежд. Уже несколько дней он знал о близости этой местности, ждал встречи с ней, и все-таки она поразила его в этот полуденный час, и то, что он увидел в эту первую встречу, подтвердило и укрепило его ожидания. Сквозь серые стволы и мягко шелестящие кроны он увидел зеленую с коричневатыми вкраплениями долину, посреди которой сверкало голубоватое зеркало широкой реки. Он знал, что теперь надолго покончено со странствиями без дорог, по лугам и лесам, по захолустным местам, где изредка попадалось подворье или убогая деревушка. Там внизу катилась река, а вдоль реки шла одна из самых красивых и знаменитых дорог империи, там лежала богатая и сытая земля, по реке плыли плоты и лодки, дороги вели к прекрасным селениям, замкам, монастырям и богатым городам, и кто хотел, мог путешествовать по этой дороге много дней и недель подряд, не боясь, что она, подобно жалким деревенским проселкам, вдруг оборвется где-нибудь в лесу или в сыром болоте. Надвигалось нечто новое, и он радовался этому.

Уже вечером того же дня он был в красивом селе, расположенном между рекой и виноградниками на красноватых холмах у большой дороги. Добротные балки на домах с двускатными островерхими крышами были выкрашены в красный цвет; здесь были сводчатые въездные ворота и вымощенные камнем ступенчатые улочки; из кузницы вырывались на улицу красные отблески пламени и доносились звонкие удары молота по наковальне. С любопытством бродил вновь прибывший по всем улочкам и закоулкам, у винных погребков вдыхал запах бочек и вина, а на берегу реки — прохладный запах воды и рыбы, посетил собор и кладбище и не преминул присмотреть подходящий сеновал, куда можно было бы забраться на ночлег. Но сперва он решил попросить приюта в пасторском доме. Дородный рыжеволосый пастор расспросил его, и Златоуст, кое о чем умолчав и кое-что присочинив, рассказал ему свою жизнь; после этого его любезно приняли, и он провел вечер за хорошей едой и вином, в долгих разговорах с хозяином. На другой день он отправился дальше по дороге, которая шла вдоль реки. Он видел плывущие по реке плоты и баржи, обгонял подводы, иногда его немного подвозили, быстро пролетали весенние деньки, переполненные впечатлениями, он заходил в деревни и маленькие города, женщины в огородах за изгородью улыбались или, склонившись над бурой землей, сажали какие-то растения, на деревенских улицах по вечерам пели девушки.