Степные хищники

— Мы, товарищ хороший, — самооборона местная, — объяснил передний. — Свое село охраняем.

— От кого? От бандитов?

— От кого доведется, от чужих, значит.

— А Советскую власть вы признаете?

— Как же, как же, мой хороший!

— А Совет у вас есть?

— Имеется Совет.

— Так почему же вы красноармейскую часть не хотите пустить в село? Или Красная Армия вам чужая?

— Да ведь мы…

— А большевики в вашем Совете есть? — перебил его комиссар.

— Чего нет, того нет, мой хороший.

— И раньше не было?

— Были, были, мил человек.

— А сейчас почему нет?

— Несоответствующие люди оказались, ну и заменили их миром.

У комдива иссякло терпение.

— Ну-ка, мил человек, уйди с дороги! Не замерзать же нам тут в степи! — и он послал коня.

В тот же момент мужик с вилами бросился вперед. Сухо треснул револьверный выстрел, — то державшийся начеку комиссар опередил нападавшего и спас комдива от удара вилами. Без команды кавалеристы ринулись вперед, смяли и обезоружили «самооборону».

— Кондрашев, брось! Что ты его треплешь? — крикнул Щеглов барахтавшемуся в снегу командиру взвода.

— Он, сволочь, обреза не отдает, — цедя сквозь стиснутые зубы, отозвался тот. — Вставай, гад, и марш вперед, да не оглядывайся! — скомандовал Костя, отняв наконец обрез.

В самой Рахмановке всё было спокойно. Никакого отряда ВЧК в селе не оказалось.

— Штаб будет здесь, — сказал комдив, показывая на высокий с подклетью дом, крытый железом. Он стоял на отшибе от других, на краю села. — Товарищ Щеглов, один взвод вы расположите на выезде в Тарасовку, второй — на порубежинской дороге, а третий пустите патрулями по селу. Второй эскадрон займется обысками и сбором оружия. Сами будете находиться при штабе.

— Товарищ комдив, разрешите мне быть с патрулирующим взводом?

— Вы слышали мое приказание?

— Слышал.

— Будьте добры выполнять!

Отправив взводы, Щеглов зашел в штаб. Хозяйка дома, женщина средних лет, разжигала самовар. Дело у нее не клеилось, — угли не хотели загораться, щепки падали из рук на пол. Черные глаза хозяйки злобно блестели, губы беззвучно шевелились.

— Дайте помогу! — предложил Щеглов.

— Управлюсь без сопливых!

Комдив с комиссаром, склонившись над столом, рассматривали карту.

Вскоре начали приходить бойцы и командиры второго эскадрона. Они приводили арестованных, докладывали о найденном оружии. Привезли целый воз отобранных винтовок и обрезов.

Щеглову надоела сутолока, непрерывное буханье дверью, мешанина из слов, восклицаний, топот ног и мелькание снующих взад-вперед людей, и он вышел на улицу.

«Вызвездило, но морозец не сильный, — весна чувствуется». — Щеглов полной грудью вдохнул чистый ночной воздух. Над головою на тёмном бархате неба прерывисто мигали звезды, широкой лентой из алмазной пыли протянулся Млечный Путь.

Щеглов подошел к Гнедому, потрепал его по шее. Конь тихонечко заржал.

— Кто там? — послышался оклик с крыльца соседнего дома.

— Это ты, Гришин?

— Я, товарищ комэск.

— Где устроился?

— Да вот в этой избе вместе со штабными коноводами.

— Хорошо?

— Тепло, просторно. Зайдите, посмотрите!

— …её мужика комиссар ранил, услышал Щеглов входя.

У печурки с весело потрескивающими дровами сидели красноармейцы.

— О чём речь? — справился Щеглов.

— Да у хозяйки дома, где штаб, мужа сегодня подстрелили, это того, который с вилами на комдива бросился, — объяснил один.

— Все они тут бандитским духом дышат, — заметил второй. — Собственники.

— Неправильно говоришь, сынок, — неожиданно раздался с печи стариковский голос. — Всех под одну гребенку стричь не приходится, — у нас и бедный комитет был, и ячейка была.

— Где же они теперь?

— Прячутся, а кого Вакулин с собою увел. Сила у него большая.

Под ровное журчание голосов Щеглов задремал.

Разбудило странное дребезжание оконных стекол — редкие, резкие, отрывистые щелчки. Привычное ухо мгновенно угадало винтовочные выстрелы, и в одну секунду Щеглов был на ногах, в следующее мгновение пулей вылетел на улицу. По селу трещали выстрелы. Со двора штаба Гришин вел лошадей. Щеглов побежал навстречу.

— Беда какая! Проспали! — ахал коновод.

Щеглов прыгнул в седло.

— Вот они! Скачите! Товарищ комэск! — воскликнул Гришин.

Из-за дома на противоположной стороне улицы выскочила группа конных. Передний выстрелил и красным язычком пламени, как пальцем, указал на Щеглова.

От удара плетью Гнедой понесся птицей. Моментально дома и огороды остались сзади. В несколько прыжков конь одолел глубокий снег в лощине, перемахнул через изгородь и оказался на знакомой дороге в Карловку. По ней из села скакали всадники. «Из второго эскадрона, — подумал Щеглов. — А где мои?»

На бугре пулеметчики разворачивали сани. Пристяжная лошадь, завязнув в снегу, спутала постромки, и номера, отчаянно ругаясь, возились около нее. Вместе с пулеметчиками хлопотал комиссар.

— Товарищ Щеглов, помогайте! — крикнул он, но пулеметчики уже распустили упряжь.

— По бандитам огонь! — скомандовал комиссар.

Пулемет сделал Несколько выстрелов и неожиданно умолк.

— Огонь! — яростно крикнул комиссар. Наводчик трясущимися руками открыл крышку, закрыл, щелкнул рукояткой еще раз.

— Оторвало шляпку гильзы, — с отчаянием объявил он.