Стереть из памяти

– Создал кошелек Pay Pal через VPN, зарегистрировал его в Европе. Перевел на него деньги со своей заграничной карты. У меня она есть, потому что я работал в Силиконовой долине. В общем, сегодня вечером я куплю этот керамбит, а Вадька, разумеется, отдаст мне эквивалент его стоимости в рублях. Он честный, неподкупный мент. Взяток не берет.

Почему-то Лике было приятно это слышать. Капитан Спиридонов ей нравился.

В больнице они быстро выяснили, в какой палате искать Викентия, и направились туда. Лика отметила, что ее начальник уже не в реанимации, а это означало, что его жизни и здоровью ничего не угрожает. Вот и хорошо, потому что чувство вины так и не отпустило ее до конца. Запоздало она подумала о том, что не договорилась сразу о платной одноместной палате. Леонтьев был снобом, вряд ли ему понравится лежать с кем-то рядом. И как же эта мысль не возникла у нее вчера, когда Ермолаев сообщил, что Викентий пришел в себя?

К ее изумлению, его палата оказалась одноместной. В большое окно било августовское солнце, у окна стояла импортная функциональная кровать, на противоположной стене висел маленький телевизор. У входа Лика заметила дверь, ведущую в отдельный туалет. В целом палата выглядела свежеотремонтированной и чистой. Интересно, тут везде такие условия?

Мысль промелькнула и ушла, потому что спящий до этого Викентий открыл глаза, заметил их с Антоном и тревожно завертел головой, словно искал кого-то еще. Не нашел и заметно успокоился.

– Лика?!

– Викеш, доброе утро, – сказала она, подошла поближе, села на стоящий у кровати стул, положила на тумбочку пакет с яблоками и апельсинами, поставила стаканчик с нарезанными кубиками дыни, который они купили в супермаркете по дороге. Викентий любил дыню, и ей хотелось его порадовать, словно это в какой-то степени искупало ее неизбывную вину. – Как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, уже лучше. Только спать все время хочется. Врачи сказали, что это – побочный эффект от того лекарства и скоро пройдет.

– Вот и хорошо, что пройдет, – торопливо согласилась Лика, чувствовавшая себя крайне неуютно. – Викеш, я позвонила Татьяне. Извини, наверное, надо было подождать, пока ты придешь в себя, но я так испугалась.

– Да ладно. Ты все правильно сделала. Я пришел в себя, а Таня сидит рядом. Она прилетела и даже заставила, чтобы ее пустили ко мне в реанимацию. А потом развила бурную деятельность, организовала мне одноместную палату, вызвала из Питера какого-то профессора, вот пошла его встречать, сейчас вернется. И про командировку ты здорово сообразила. Молодец. Я же ей тоже сказал, что в командировку еду.

Лика выдохнула. Викентий не сердился, что она взбаламутила и вызвала в Сестрорецк его жену. И от присутствия здесь Татьяны ему легче. И ей, Лике, он вовсе не рад, потому что привык рядом с ней ощущать себя крутым мачо, а сейчас чувствует себя слабым и беззащитным, оттого ему и неуютно.

Понимание, накрывшее ее, было внезапным, но – она прислушалась к себе – не приносило боли. Все правильно. Так и должно быть. Когда Викентию плохо, больно и страшно, он предпочитает, чтобы рядом была жена, а не любовница. А ей, Лике, в такой ситуации лучше, что с ней рядом Антон Таланов, которого она когда-то видела сидящим на горшке. И будет готова увидеть снова, если понадобится, вот только пусть лучше окажется, что не надо.

– Викентий, расскажи, как это произошло, – попросила она торопливо. Нужно успеть все выяснить до того, как вернется Татьяна. – Что случилось после того, как я ушла?

– Я позлился немного, что ты бросила меня одного, но потом поужинал. Пришлось съесть две порции пельменей, и твою, и мою. Дальше я выпил чай, лег на кровать и включил телевизор, чтобы скоротать время, пока ты не вернешься, и сам не заметил, как уснул.

Так, понятно. Вечером Викентий не звонил ей, потому что вырубился после долгой дороги.

– А дальше?

– Дальше я проснулся в районе одиннадцати. Удивился, что тебя еще нет, захотел пить. Встал, взял бутылку воды со столика и залпом ее выпил. Эти пельмени были довольно тяжелые, так что пить хотелось зверски, а чая в чайнике не осталось. Со второй бутылкой воды я вернулся в кровать. Решил, что подожду еще полчаса и позвоню тебе с вопросом, когда ты планируешь возвращаться. Я даже начал беспокоиться, если честно.

Вот как! Викентий о ней беспокоился, а она в это время занималась любовью в доме Антона Таланова. У Лики вспыхнули маковым цветом щеки, так ей стало неудобно.

– Потом у меня начались какие-то неприятные ощущения в грудной клетке. Я попил еще воды, а потом стал задыхаться и через какое-то время потерял сознание. Пришел в себя здесь, в больнице. Я сначала думал, что отравился пельменями, но потом приходила следователь и сказала, что в бутылке с водой была растворена какая-то медицинская гадость. Лика, она говорила, что тебя хотели отравить. Во что ты вляпалась, скажи на милость?

– Долго рассказывать, – уклонилась она от ответа.