Стерх: Убийство неизбежно

Попрощавшись, Стерх положил трубку на рычажки, нащупал галеты, попробовал куснуть их еще раз, теперь ему удалось отгрызть самый краешек одной из них. Поднял глаза, посмотрел на лицо Марины, и еще раз, как бывает у заик, подивился тому, насколько это лицо выражает скрытую, но хорошо видимую целеустремленность, желание пробиваться, может быть даже бесцеремонно добиваться успеха… Разумеется, самого низкого порядка, как это сейчас почти все понимали – бизнес, деньги и красивые вещи без осознания подлинной цены, которую приходится за это платить.

Он уже решил идти за своим кофе, как вдруг из прихожей раздались какие-то очень подозрительные звуки. Щелканье, позвякивание и поскребывания. Спустя четверть минуты, они уже не вызывали никакого сомнения – кто-то осторожно пытался открыть дверь.

Стерх одним скачком, как ему показалось, вылетел в коридор, стал в прихожей, вытащил револьвер и только тогда понял, что так и не выпустил свои галеты из левой руки. Он уже стал подумывать, что их следует бросить и изготовиться к пальбе с двух рук, как вдруг услышал знакомый, ворчливый голос, который вещал:

– А у вас нет информации, может кто-то за последние дни интересовался Халюзиным, наводил о нем справки?

Глава 22

На заданный вопрос тут же прозвучал вежливый, с интонациями подчиненности, ответ:

– Нет, товарищ следователь, никто им не интересовался. Место у нас спокойное, если бы это произошло, я бы знал.

– Товарищ участковый, – вмешался другой, чуть более уверенный и быстрый говор, – хорошо знает свой участок. Мы в этом не раз убеждались.

– Значит, ничего у вас подозрительного не было?

Вопрос, без сомнения, был задан Линдбергом. Стерх вздохнул и сунул револьвер в кобуру. Потом занялся галетой, которая была обмусолена чуть больше другой, и снова попробовал, какова она на вкус. При этом, он попытался принять как можно более независимый и пристойный вид. Дверь открылась окончательно.

– Тогда, спасибо, – отозвался Линдберг. – Когда буду уезжать, непременно захлопну дверь покрепче… О Господи, что это?

Свет с лестничной клетки упала на Стерха, который для верности решил прислониться к стенке рядом с вешалкой. Линдберг отступил, вытаращив глаза на Стерха, и всей своей тушей чуть не задавил щупленького участкового, который пытался, вытянув шею, заглянуть в квартиру, и понять, что происходит. А вот второй, с покровительственным баском, без мундира, уже увидел Стерха, хотя при этом не проявил особого удивления.

Разумеется, за Линдбергом находился еще и Собинов, но его, после толчка в грудь, участковый просто-напросто сбил на лестницу, и тот загремел по ступенькам, стараясь остановиться, хотя удалось это ему не сразу. В общем, получилась свалка. Изрядный колорит ей придал сопровождающий в штатском, в руке которого вдруг появился стандартный ПМ. Посмотрев на него с удивлением, участковый тоже принялся выдергивать свой пистолет из кобуры, сдвинутой чуть не за спину, но это у него выходило не очень быстро, и совсем не лихо. Хотя бы потому, что при этих взмахах он сдвинул Собинова еще на пару ступеней вниз.

Наконец, в дело снова вступил Линдберг. Он завопил, так что эхо прокатилось по всей лестнице:

– Прекратить! Этого парня я знаю. И хотя наглости ему не занимать, пока в преступных намерениях его никто не ущучил.

Штатский, еще раз посмотрев на Линдберга, спрятал свой «макар», участковый решил вообще его не доставать. Тем более, что с этим по-прежнему возникали проблемы. А из-за ступеней, ведущих вниз, сумел, наконец-то, появиться и Собинов.

Стерх, серьезно обдумав возникшую ситуацию, взмахнул рукой, в которой были зажаты галеты, и с максимально доступной ему сейчас вежливостью поинтересовался:

– Костя, если ты еще не завтракал, могу угостить тебя свежим кофе и печеньем с джемом. Входи.

– Стерх, – прошипел Линдберг так, что некоторые лампочки под потолком мигнули, – я сказал вчера, что буду поддерживать с тобой контакт… – И он тут же сорвался на рев: – Но это не значит, что ты должен портачить мне работу!

– Халюзин был моим клиентом, – проговорил Стерх. – Я могу это доказать посредством подписанного контракта. И я продолжаю выполнять его.

– Халюзина нет в живых, – отозвался Линдберг. – И дело переходит в разряд прокурорского следствия.

– Это вопрос дискутабельный, – отозвался Стерх. – По закону я имею право вести свое расследование…

– Проникновение в чужое жилище есть нарушение закона куда более наказуемое и явное, чем все соображения по поводу независимого расследования, – выпалил Линдберг. – Ты должен был знать это с первого курса юрфака. Попробуй-ка доказать это местным, когда я, и только я, являюсь тут полномочным представителем следствия.

Стерх посмотрел на парня в штатском и на участкового в мундире. Усмехнулся и куснул галетину. При этом вполне небрежно ответил:

– С этим невозможно не согласиться… Ты нашел себе таких сотрудников, что сейчас, того и гляди, они меня сожрут. Придется тебе за меня еще и заступаться.

Тут-то парень в штатском решил выступить на первый план. Он вытянул руку, чуть было не сдвинул Линдберга из дверного проема, и потребовал: