Стерва

А я вновь не сдерживаю эмоций – возможно, именно сейчас мне надо выплакаться и выговориться, чтобы больше не держать это в душе. А так же отвлечься – на пустую болтовню о детстве и юности Захара, наших с ним чудачествах и массе других положительных моментов из нашей с братом жизни.

И к концу второго часа, на протяжении которого мы выпили тонну чая и кофе, я, наконец-то, расслабляюсь, начинаю дышать полной грудью, а ведь совсем недавно даже и вздохнуть не могла, не испытав невыносимой боли в сердце. По крайней мере, сейчас я вместе с птичкой смеюсь над фырканьем Захара, его возмущением по поводу бабских секретов, а так же желанием треснуть меня чем-нибудь тяжелым по голове.

Чтобы не выдавала его Настёне раньше времени, какой же он несдержанный!

И как я не хочу их отпускать. Особенно птичку. Может, и вправду, она сейчас искренна со мной и желает наладить отношения? Как и я в ответ.

– Настена, точно не сердишься больше? – спрашиваю с замиранием сердца, в глубине души боясь услышать, что не простила. Мой братишка лишь тяжко вздыхает, и уже восьмой раз стреляет в меня глазами, намекая, чтобы я наконец-то их отпустила.

– Точно, – смеется птичка в ответ и целует меня в щеку.

– Тогда в выходные устроим шоппинг! – я подмигиваю Насте, а тычу пальцем в Захара. – С тебя кредитка!

– Лера! – фыркает девушка, однако мой братец ориентируется очень быстро:

– Не вопрос! – улыбается, при этом получая испепеляющий взгляд от птички. – Тогда мы пойдем – у нас еще планы, иначе в выходные, девочки, останетесь без обновок.

Становится грустно, но я прекрасно понимаю – нельзя быть такой эгоисткой. У нас еще будет достаточно времени, чтобы познакомиться поближе и подружиться.

Я только сейчас в полной мере осознала, насколько ранее была слепой. Как такой светлый человек может быть охотницей за деньгами? Сегодня, пообщавшись с ней, я поняла – мне нравится Настя, даже очень. Надеюсь, она все-таки простит мои прошлые грехи.

Однако вопрос, как мне жить дальше, до сих пор без ответа. Но сейчас я твердо уверена – надо что-то менять в своей непутевой жизни. Как там говорил Дамир, копейки не заработала? Придется исправлять сей прискорбный факт. По крайней мере, попробовать.

Если получилось у Насти, Захара и у части остальных моих знакомых, то почему не могу это сделать я? Валерия Гончарова так просто не сдастся и не позволит больше себя унижать каким-то прохвостам.

Раз уж решила начать новую жизнь, придется идти до конца. Иначе я сама себя уважать перестану, что уж говорить об окружающих.

Ладно, Мистер Совершенство – я докажу, что ты очень сильно заблуждался на мой счет. Но главное – я хочу доказать себе, что сама, без папы и его денег чего-то стóю в этой жизни.

И больше ни один мужчина не сможет меня этим упрекнуть.

Глава 20

– Пап, можно? – спрашиваю нерешительно, просовывая голову в дверную щель после того, как постучала и услышала громкое «войдите». Отец отрывается от чтения бумаг и смотрит на меня с улыбкой одобрения.

От которой становится тепло на душе.

– Боже, какая ты у нас красавица! – восхищается после стандартного поцелуя в щечку, рассматривая меня с ног до головы.

– Ой, папа, ты как всегда преувеличиваешь, – машу рукой в ответ. – Три дня назад виделись, и я за это время не успела кардинально измениться, – фыркаю, однако тут же себя осекаю. Опять взялась за старое! Ведь дала себе слово, что завязываю со стервозностью – пора следить за своими словами.

И начинать надо с близких, может, человек просто хотел поднять мне настроение?

– Но за комплимент спасибо, – тут же нахожусь с ответом, даря отцу улыбку, полную тепла. Присаживаюсь на отодвинутый стул, а после выдаю на одном дыхании: – Я по делу.

– Слушаю внимательно, – мой родитель принимает строгий вид, располагаясь в своем кресле, правда, тут же спохватывается: – Чай, кофе?

– Обойдусь, – и снова как-то слишком надменно вылетает данная фраза. Черт, как же тяжело следить за собой! – То есть, не надо, пап, но спасибо за заботу, – улыбаюсь, а вот отец, наоборот, хмурится и как-то странно начинает меня разглядывать.

Наверное, слишком необычно я себя веду – второе «спасибо» за две минуты, от этого точно можно вогнать отца в ступор. Или сейчас насторожится, ожидая от меня подвоха.

– Ты, часом, не заболела? – взволнованно интересуется, ища на моём лице подтверждение своего вопроса.

Если бы я не настроилась решительно изменить свою жизнь, то сейчас бы реально обиделась. Но папу я прекрасно понимаю – слишком сложно, я бы даже сказала нереально сразу кардинально измениться самой, а тем более заставить окружающих смотреть на тебя по-другому.

Но я буду стараться, уверена, все получится.

– В общем так, – проигнорировала вопрос любимого родителя, уставившись на него в ответ. – Я хочу работать.

– Повтори, – отец округляет глаза, видимо, не веря в происходящее. Точнее, слегка теряясь от моих слов. – Что ты хочешь делать? – подаётся вперёд всем корпусом, чтобы отчётливо расслышать мою просьбу.

Наверное, он сейчас думает, что у него слуховые галлюцинации, или это все-таки подвох с моей стороны.