Стерва поневоле, или Инструкция по выживанию

А через пару дней у нас забрали все Родовые украшения и отправили в новый Род. Ещё через несколько дней мама снова вышла замуж. Она держалась всю церемонию, стояла как неживая, и потом на пиру ничем не выдала собственного отношения к свадьбе, что так скоро состоялась в нарушении всех законов и правил приличий. Не показывала она и презрения к своему супругу, и именно она уговорила меня надеть белое платье на торжество, хотя мы с ней обязаны были ещё почти два месяца носить только черную одежду, и ещё до года одежду темных тонов (Ники была годовалым ребенком, поэтому на торжестве её не было). Но когда новый супруг пригласил её танцевать Каярэ, она отказалась. Отчим выразительно посмотрел на меня, и мать пошла с ним в центр зала. Она танцевала Каярэ, что не так давно, на первое день рождение Никтэрии (а отец тогда закатил просто грандиозный пир) исполняла впервые с мужем, и по её бледному лицу катились слезы. Отчим же не сдерживал своей страсти, не понимая, не желая понимать, как маму унижают откровенные прикосновения нового супруга (да, я подглядывала, когда папа обучал Арианну танцу, поэтому и знала насколько отчим вышел за рамки дозволенного). А я смотрела на это и обещала когда-нибудь отомстить за мамины слезы. А потом ко мне подошел мой сводный брат, старший сын Дорантана, и пригласил меня на Каярэ. Учитель этикета отдернул его, сказав, что это танец только для взрослых. Тогда Артай и заявил, что он подождет, когда я повзрослею, и может быть, даже учить будет именно он. А я подумала, что никогда и ни с кем не буду танцевать Каярэ.

Ошиблась. Завтра на хореографии я должна буду его репетировать. Впрочем, посмотрим. Может, ректор и пройдет первую проверку на умение меня «слышать», и разрешит мне не учить этот танец (с Артемием его я не танцевала, он просто не смог меня заставить). Потому что на Новогоднем Балу я не буду его исполнять ни с Бесом (моим спутником), ни с Аскаром, ни с Аллитером (пусть до него ещё три с половиной недели, и возможно в мечтах моих «кавалеров» к этому времени я стану любовницей одного из них). Впрочем, подготовиться к хореографии я обязана. Поэтому берем себя в руки и смотрим Каярэ. Вновь включила запись и встала, пытаясь запомнить основные шаги и положения рук. Неожиданно в комнату завалились соседки и, увидев, чем я занимаюсь, предложили помощь. У меня задергался глаз: ладно, Натали, но Исабель-то с чего вдруг «раздобрилась»?

– Здесь мало места, – не замечая моего состояния, сказала Натали. – Пойдем в зал для фехтований.

Спортивные залы не запирались на ночь, предоставляя адептам возможность тренироваться в любое время суток.

– Спасибо, Натали, но не надо, – сказала я решительно. Взяла кристалл и куртку и построила портал до главной обзорной площадки.

Утром настроение было уже получше: запрятать детские воспоминания получилось. Вчера не особо увлеклась репетицией Каярэ, все же надежда, что ректор освободит меня от изучения этого танца, есть. Маленький букетик ромашек от Аскара тоже порадовал. Записка гласила: «Спасибо. С нетерпением жду нового свидания. Аскар». От Аллитера тоже подарок был: ярко красный мак. Хихикнула: не угадал никто из них. Впрочем, улыбка не покидала меня все время сборов, да и в столовую зашла я в приподнятом настроении. Весело поздоровалась с ребятами и пошла за съестным. Пока завтракала, Зорвиэль вновь приставал с обучением эльфийскому. Вяло отмахивалась, не желая развлекать окружающих. И тут Аллитер продекламировал четверостишье на эльфийском. Половину слов не поняла, поэтому попросила перевести. Оказалось, это начало баллады про любовь демона и человеческой целительницы (хмм, не думала, что эльфы пишут баллады про демонов), исторический факт, кстати. И если не врут историки, познакомились они именно в Магической Академии: демон даже учился на нашем факультете.

– Эту балладу лучше слушать на оригинальном языке, говорят, её написал принц эльфов, Лесторэль, он вместе с ними учился и дружил с обоими. – поделился со мной Аллитер удивительной информацией. Тьма, теперь интересно просто до жути!

– Ладно, уговорили, – неожиданно заявила я. – Учите меня, и я буду даже стараться. – Я улыбнулась: та история, на самом деле, мне очень интересна.

Пары пролетели незаметно, перерывы (в том числе, и обеденный) были заполнены изучением эльфийского языка. К началу практики у меня уже язык заплетался, а у окружающих уши сворачивались в трубочку (ругаться на эльфийском стала правильно, так как и с этим направлением мне «помог» Аллитер). На рукопашном бою тоже ничего необычного не произошло, хотя ректор опять пришел на пару и, не скрывая интереса, наблюдал за мной.