Стерва

Алексей решил звонить Головану по автомату — так уменьшалась вероятность случайного подслушивания. Что же касается прослушивания его телефона, об этом Алексей просто наврал Маше: Голован никогда не допустил бы ничего подобного.

Астахов инструктировал Андрея Мудрова у себя в кабинете, когда раздался междугородный телефонный звонок. Он поспешно снял трубку.

— Алло!

— Здравствуй, Петр Васильевич… — неторопливо начал Алексей.

— Ты?! — удивленно произнес Астахов и повелительно кивнул Мудрову: — Выйди!

— Кого это ты там выгонял, Петр Васильевич? Андрея? — спросил Алексей иронично.

— Хватит зря болтать, Леша, — перебил его Астахов. — Где Мария?

— Болтать я только начал, — возразил Алексей. — А с Машей все в порядке. Она меня на улице ждет.

— Ты откуда звонишь?

— Отсюда, Петр Васильевич, отсюда. Тебе небось доложили, что я арестован? Информация ложная, дорогой мой бывший шеф. Свободен я. Как птица свободен. И Маша со мной. Так что пролетел ты, господин Голован.

— Давно ли мы на «ты»? — сухо спросил Астахов.

— Да вот уже целую минуту! — ответил Алексей весело. — А ты, шеф, и заметил не сразу. Стыдно!

— Значит, говоришь, пролетел я?

— Как фанера над Парижем!

— Кончай паясничать, Алексей! — рявкнул Астахов. — Зачем ты звонишь?! Не трать время даром!

— Вот что я хочу сказать тебе, Петр Васильевич, — произнес Алексей уже серьезно. — Если ты еще раз заставишь меня схлестнуться с ментами, я не стану больше играть в ковбоев. Я просто сдамся. И сознаюсь. А при этом так заложу тебя, что вся твоя империя пойдет прахом. Я знаю, к кому надо обратиться в РУОПе, чтобы все было именно так, как я говорю. Тебя прихлопнут, уважаемый Голован.

— Ты сам пойдешь под вышку, дурак! — деланно хохотнул Астахов.

— Плевать, шеф. Мне теперь на многое плевать.

— А ты уверен, что сумеешь достучаться до этих самых честных ребят из РУОПа, которые захотят со мной покончить? — продолжал иронизировать Голован, хотя настроение его резко ухудшилось. — Ты же знаешь меня, Леша. Я сумею пресечь распространение твоих сведений раньше, чем они дойдут до верхов. В конце концов, я могу просто распорядиться убить тебя в камере…

— Все это я тоже предусмотрел, — сказал спокойно Алексей. — Я умный, недаром при тебе два года состоял. И очень серьезно подготовился к моему нынешнему положению. Я изучил всю криминальную обстановку в тех районах, через которые еду. Мне известны лидеры крупнейших группировок, «держащих» территории, расположенные на моем пути. Если меня попытаются арестовать, я знаю, к кому обращаться. Сдам тебя со всеми потрохами. Ведь нет ничего, что бы я не знал о тебе, — твои дела, твои контакты, твои связи, твои люди, наконец! Думаешь, кто-то не захочет прибрать к рукам весь бизнес Голована? А с помощью моей информации тебя легко разденет любая группировка. Тем более что основную работу сделает РУОП. Я дам ментам необходимые для суда доказательства, улики… Так что под расстрел пойдем хором, дорогой шеф! А денежки твои прикарманит какой-нибудь провинциальный «пахан», кому повезет. Убедительно?

— Вполне, — ответил Голован.

— Ты, Петр Васильевич, теперь должен пуще глаза беречь меня от милиции! Надеюсь, это ясно?

— Ясно.

— Вот и хорошо. Так что после моего звонка отдай уж, Петр Васильевич, необходимые распоряжения. Хлопотно мне иметь на хвосте оперов.

— Алексей, я тебя понял. Давай наконец перейдем к главному. Что ты хочешь за Машу?

— Ничего.

— А вот теперь не понял. Что значит «ничего»?

— То и значит.

— Зачем тогда ты ее похитил?

— Я люблю ее. Она останется со мной.

— Что-о?! — Голован опешил. В какой-то момент он даже потерял контроль над собой. — Подожди, Леша, подожди… Давай договоримся… Тебе известно, у меня в Швейцарии собран огромный капитал… Надежные банки… Скажи номер своего счета и сумму. Я тебе перечислю… Только верни Машу.

— У меня нет счета в швейцарском банке.

— Как это нет счета? — удивился Астахов. — Как же ты собираешься получать выкуп?

— А я и не собираюсь. Мне нужна Мария, а не деньги.

— Но на эти деньги ты сможешь купить себе любых женщин, каких захочешь! — вскричал Голован.

— Вот и покупай, Петр Васильевич! — рассмеялся Алексей. — Лично меня такие женщины не интересуют. Оставляю их тебе, дорогой шеф!

— Опомнись, Алексей… — проговорил Астахов тихо. — Подумай. Я готов заплатить огромную сумму. Верни мне Машу. Она — единственная радость в моей жизни. Верни, Алексей!

— Нет, Петр Васильевич, нет. Она — единственная радость и в моей жизни тоже. Ты приобрел Марию, как вещь приобретают. Живого человека… Она не любит тебя. Поэтому я ее и увез.

— Ну надо же! Какое благородство! — воскликнул Астахов. Он уже оправился от потрясения и готов был действовать в своей обычной манере — быстро и жестко. — Ты, значит, альтруист, да?! А я хищник, по-твоему… Изверг… так, что ли? Ответь: Маша поехала с тобой добровольно?

— Нет. Она еще не знает, что я ее похитил. Она думает, что мы путешествуем по твоему заданию, спасаясь от твоих конкурентов…

— А почему не признаешься?

— Боюсь. У нее характер… сам знаешь.