Стервам вход воспрещен

В другой раз дело тоже ограничилось ощупыванием женской груди и теоретическими разговорами о том, как мы «это» будем делать. И на этом всё и закончилось. Кстати, когда я с другом пришел к Оле в общагу – точнее, в нашу общагу, инфизовскую, ведь девушка тоже училась в физкультурном – ее ревнивые поклонники курсом старше просто нас лихо отметелили. И на следующий день мы с опухшими рожами пришли в театр на репетицию. Фурор мы произвели!

Все эти ошибки молодости добавили мне тот самый опыт, который сын ошибок трудных. Вот только опыта было больше, а женщин, с которыми я производил бы новые опыты – всё меньше. И в конце концов, я перестал лихорадочно пытаться самоутвердиться в сексуальном плане, справедливо решив, что всё произойдёт само собой. Так оно и вышло. Точнее, так и вошло…

С Мариной я познакомился в клубе, точнее, даже не в клубе, а некой студии или… В общем, я не знаю, как называлась та компании молодежи под руководством двух взрослых людей – режиссера Александра Пронина и концертмейстера Олега Климова. То ли это был театральный кружок, то ли что-то вроде клуба авторской песни, только в театральном смысле. Хотя авторские песни там были – это был я со своей группой. Точнее, я пришел туда со своим приятелем Костей, который играл на скрипке. А в этом кружке я познакомился с Сашей Качалиным, который играл, кажется, на всех музыкальных инструментах. Он играл и на гитаре, и на флейте, и на аккордеоне, и на губной гармошке, ну в общем, на всем, что издает звуки. И наше трио, впоследствии вобрав в себя еще троих музыкантов, позже превратится в мою первую группу под названием «Джонатан Свифт».

Почему об этом я так подробно рассказываю. Дело в том, что когда я стал сочинять и петь свои первые песни – моя популярность выросла до небес. Я уже был не просто интересным парнем, а стал местной «звездой». И уже выступал на каких-то концертных площадках, в частности, в этом самом театральном кружке при металлургическом институте. Кружок этот все же был неким прообразом клуба, в который постоянно приходили все новые и новые люди. Причем, люди совершенно разные.

И вот в один из вечеров Костя-скрипач познакомил меня с девушкой по имени Марина. Познакомил, как говорится, на свою беду. Потому что, как потом оказалось, он был в нее влюблен. Но влюбленный скрипач не придумал ничего более умного, как подложить мне свою любимую. Которая, кстати, его не любила. Ну, как подложить? В то время я давно уже ушел из своей общаги, потому что уволился из «органов» и поступил в институт физкультуры, из которого на год выпал в академотпуск, но потом восстановился. А проживал я в частном доме у своей бабушки, Марии Ермолаевны, Царство ей небесное, которая переехала жить к своей дочери, моей мамы. А я жил один в частном доме, точнее, в половине частного дома – комната, кухня и прихожая. Вторую половину мой покойный дед успел продать какому-то шустрику за смешные деньги, за что бабушка всю оставшуюся жизнь корила мою мать. Мол, надо было отсудить. Но мать не стала судиться, а мне, в сущности, хватало и бабушкиной половины.

У Марины жилья не было. Совсем. Она приехала в Днепропетровск из Феодосии, какое-то время выступала по легкой атлетике – она прыгала в длину, была в какой-то сборной, но потом то ли её из сборной выперли, то ли ещё что-то, но в результате она лишилась места в общаге и была, что называется, выброшена на улицу.

Тогда я еще не знал, что прежде, чем поселиться у меня, Марину, как говорится, «подобрали и обогрели» другие люди. И именно этот факт впоследствии очень сильно повлиял на мою жизнь. Но что произошло – то произошло. Марину я, добрая душа, поселил у себя, причем, безо всякой задней мысли. И передней тоже – я был увлечен творчеством и вся моя энергия, в том числе, и сексуальная, воплощалась в музыку, стихи, песни. К тому же обида после первого серьезного расставания с любимой девушкой жгла моё сердце. Нет, мне хотелось и женского внимания, и ласки, и большего, но романтик в моей душе всячески противился любому намеку на пошлость. А, как я уже упоминал, женщинам мало только слов. Им нужно чувствовать в тебе мужчину. Вначале – на физическом уровне, так сказать, инстинкт продолжения рода. И только потом – на уровне обеспечения этого самого продолжения.

Я пока что был не готов даже для первого уровня. Несколько раз вступив в интимные отношения и не доведя ни одного дела до логического конца, я переключился на сублимацию. Для тех, кто не понимает, что это такое, поясняю – секс и женщин мне заменила музыка, песни, выступления. И всё же время от времени хотелось не просто общения с представителями противоположного пола, а перехода на другой уровень для более тесного взаимодействия. Что у меня как раз и не выходило. Точнее, не входило.