Стервам вход воспрещен

Одной из причин того, что мы сошлись, было желание иметь детей. Она хотела ребенка, но за пять лет своего замужества не смогла стать матерью. Я, раненный смертельно предыдущими неудачными браками и попытками браков, не сумевший забрать к себе свою родную дочку, мою милую кроху, которую воспитывал практически один, тоже хотел детей. Я надеялся как-то излечиться от той тоски, которая заполняла моё сердце. А что может выгнать тоску и заглушить боль? Только любовь! Или хотя бы влюблённость. А дети – это же вообще самое дорогое, что у нас есть! Это – наше будущее, наше продолжение, наше счастье! Потому-то я и потерял осторожность, позволил себя окрутить девчонке, которая была младше меня на 19 лет и вообще, как оказалось, была стервой.

Нет, я в свои 43 годы выглядел максимум на 33 – спортсмен, боец, высокий, стройный, с хорошей фигурой. А ещё – политический обозреватель, журналист, главный редактор крупного издания, сотрудничал с крупной политической партией. То есть, где-то там рядом с властью. Не пил, не курил, по кабакам не шлялся, умел и любил готовить, помогал по дому – мыл посуду, убирал и всё такое. Ну и, конечно же, хорошо зарабатывал, а все деньги приносил в дом. Кстати, заработки позволили мне нанять домработницу, так что проблемы уборки квартиры не было вообще.

А вот Нина с удовольствием считала себя стервой. И даже этим гордилась. Вот такое у неё было искривлённое воспитание. Нет, поначалу она старалась мне во всём угодить. Но! Не было у нас такого, чтобы я сказал и моё слово было последним. Ни фига! Если моё желание совпадало с её желаниями – окей, я мог командовать. Но не дай Бог, если ей что-то не нравилось. Начинался кошмар! Вначале попытки меня переубедить. Споры, нервотрёпка. Потом в ход шли всякие обманные финты, условия, попытки продавить свою позицию. Ну, и как финальный аккорд – истерики и скандалы.

Самый первый наш крупный скандал состоялся уже после рождения дочки. Тогда я хотел это событие отметить в кругу семьи, пригласив всех ближайших родственников и с моей стороны, и с её. Но надо было приготовить стол. А Нина внезапно решила отменить уже назначенное мероприятие. Ну, вот ей так захотелось. Она решила по-своему и поставила меня перед фактом. Потому что ей было тяжело готовить. Только она не стала мне объяснять по-человечески, не поговорила со мной – она просто отказалась готовить! Хотя, если бы мы нормально всё обсудили, сказала бы, что плохо себя чувствует, то я бы сам всё сделал, ну, привлёк бы родственников. А тут в день приезда Нина всех поставила перед неприятным фактом – мол, давайте, сами себе приготовьте праздничный обед, дорогие родственнички!

В общем, готовил я сам и моя мама, которая приехала в Киев из Днепропетровска. Стол был накрыт, гости собрались, но Нина ходила надутая и вся из себя неприступная. И потом еще целых 12 лет припоминала мне этот случай, правда, виноватым во всём сделав меня. Ну, такой у неё был принцип – во всём всегда виноват был я. Позже, когда она мне стала изменять, в этом тоже оказался виноват я.

Впрочем, об этом – чуть позже.

Итак, мы стали жить вместе в трехкомнатной квартире недалеко от киевского железнодорожного вокзала – 10 минут езды на автобусе от центра. Аренда квартиры была довольно высокой – 400 долларов в месяц. Но моя зарплата позволяла мне арендовать для себя одного такие хоромы. В столице квартиру тогда было не так то легко снять, а тут случайно подвернулась такая выгодная – для «трёшки» – цена. Ведь я снимал в самом центре Киева однушку за триста. А тут чуть дальше, но трёхкомнатная! И друзья могли приезжать, тем более что тогда свою музыкальную группу я ещё не распустил, так что репетировали в меня на квартире.

Но когда появилась Нина, понемногу стало ясно, что с музыкой надо завязывать. Я сам сделал свой выбор между музыкой с туманными перспективами и семьей с вполне понятной перспективой. Конечно же, я выбрал семью. Увы, как там говорил Уинстон Черчилль? «Если страна, выбирая между войной и позором, выбирает позор, она получит и войну, и позор!» Вот так и я – не стал завершать начатое когда-то дело, не стал продолжать попытки пробиться со своими песнями, а выбрал семью. Ведь я видел многих знаменитых артистов, музыкантов, певцов, которые были несчастными людьми, не смогли построить свою семью, воспитать своих детей и жили в одиночестве. Я не хотел так жить. Но, увы, я, не желая войны, стараясь потом все 12 лет сохранить семью, получил и войну, и позор. Получил разбитое сердце, растоптанные надежды и позор.