Стервам вход воспрещен

Чего ты, родная, добьешься,
Других то и дело кляня?
Когда, наконец, отъебешься
Ты, ёб твою мать, от меня?
Когда, наконец, перестанешь
По пустякам кровь мою пить?
Когда ты, зараза, устанешь,
заткнешься, и больше не станешь
Мне мозг каждый раз выносить?
Увы, видно снова от скуки
Ты пилишь все сук под собой
И я бы пилил, только суки,
Боятся встречаться с тобой.
И чувства, которые были,
Уже вылетают в трубу,
С тобою ведь даже в могиле
Спокойно лежать не смогу.
Ну что ж ты никак не уймешься?
Зачем тебе эта хуйня?
Когда, наконец, отъебешься
Ты, ёб твою мать, от меня?!

Но всё же таких стихов было всего одно или два. Все остальные были, хоть и грустными, хоть и сквозила в них боль, но они были намного человечнее и, я бы сказал, литературнее тех нескольких комков грязи, которые я сковырнул со своей души и бросил ими в окружающий мир…

Зло умножает зло, так заведено
Кто-то тебя завёл, ты и бьёшь в ответ
Может быть, в этот раз нет угрозы, но
Лучше ударить тьму, чтоб потом на свет
Было не страшно выйти и распознать,
Кто будет снова против, кто будет за!
С кем тебя вновь судьба свела и пенять
Будешь потом на то, что на тормоза
Вовремя не нажал, не спустил курок
Не отпустил поводья, не шел в разнос
Счёты потом свести не успел, не смог
И не нашел ответ на один вопрос…
Но не сведешь тоску, как с души тату
Сердце в наколках, только не купола
Что же поделать, если колол не ту?
Снова пепел в душе, а в сердце зола
Зло порождает зло и всюду зола
Пепел над миром, но нет здесь места огню
И у добра нет шансов сильней быть зла
Но я его укрою. И сохраню.

Послесловие

Я много слов написал, разных, злых и не очень, умных и глупых. Но все эти слова – искренние, всё, что я написал – правда. Конечно же, я не жалею о том, что было! Ни в жизни, ни в последние четыре года. Видимо, я – фаталист!

Я смог воспитывать своих детей, почти год я один жил с ними в Португалии, в городе Куимбра, а моя жена работала в это время в соседнем городе, в Порто, приезжая лишь раз в неделю или раз в две недели.

Я воспитывал своего сына и до пяти лет смог многое ему дать. Да и дочке своей был очень хорошим отцом, стараясь и научить её чему-то, и помочь в любых вопросах. Конечно же, я всегда играл со своими детьми, даже когда не было времени или уставал так, что не мог доползти до кровати. Ведь в Португалии я работал на стройке – носил строительный мусор в вёдрах, долбил перфоратором бетонные стены, а потом еще стал промышленным альпинистом и, работая на высоте, штукатурил, красил дома или бурил скалы.

Но, тем не менее, как бы я не уставал, но всегда находил время для своих малышей. Поэтому верю, что прожитые в этом кошмаре годы – я имею в виду свои отношения с женой – всё же принесли мне больше счастья, нежели наоборот. А главное – что за это время я смог вложить в своих детей максимум тепла, знаний и всего того, что должен дать им отец. И, понятное дело, я старался и зарабатывать, то есть, всё это время где-то работал, как руками, так и головой. И всё, что я делал в жизни в последние годы, я делал уже не для себя – для семьи, для детей! Карьера, работа – они были важны, но в первую очередь, как социальный статус и возможность хорошо зарабатывать!