Стервятники Техаса

Он развернул коня, но вдруг заколебался, вспомнив рассказ Рейнольдса о том, что затеяли Джоэль Роджерс и его помощник. Правдивость рассказа не вызвала сомнений. Если в городе есть грабитель, лучшей ночки, чем эта, он уже не дождется. В местном банке на счетах перекупщиков скота хранилось несколько тысяч долларов, предназначенных для расчета с ковбоями за партии, пригнанные по Чишелмскому тракту. Элкинс не питал теплых чувств ни к перекупщикам, ни к тем, кто продавал им скотину. Натянутые отношения между скотоводами и охотниками были притчей во языцех. Но судебный пристав и его помощник нанесли ему оскорбление, превратили в удирающего зайца, на которого набросилась кровожадная свара. Незамысловатые моральные принципы Элкинса предписывали ему приравнять неотмщенное оскорбление к невозвращенному долгу. Он развернул гнедого и поскакал в сторону банка.

Охотник объехал здание кругом и спешился у черного хода. Банк, подобно всем постройкам в западных прериях, где еще несколько месяцев назад никто не видел железной дороги, представлял собой грубый деревенский сруб из некрашеных бревен. Внутри, в комнате, разделенной решеткой на две половины, у задней стены стоял тяжелый железный сейф. Банк обходился без постоянной охраны — считалось, что с этим делом могут справиться судебный пристав со своими помощниками.

Элкинс намотал сбрую на лошадиную морду и снял с седельной луки тяжелую крупнокалиберную винтовку «Шарп», из которой бил бизонов во время охоты. Шестизарядного револьвера у него никогда не водилось, а тесака он лишился, когда его оглушили в камере.

Ступая мягко, как леопард, Элкинс подкрался к двери черного хода. На двери почти всегда висел замок, но в эту ночь она была отперта, так что осталась узкая щелка. У стены здания кто-то оставил двух лошадей, почти невидимых в глубокой тени. Грабители, как видно, собирались управиться как можно быстрее. Сквозь дверную щель пробивалась полоска света: внутри зажгли небольшую свечу, и в щель виднелись силуэты Джоэля Роджерса и Бака Чейзема. Оба склонились над сейфом.

Когда Элкинс заглянул в комнату, Роджерс как раз чиркнул спичкой и поднес ее к запалу.

— Быстро рвем когти, Бак, — процедил судебный пристав. — Я эту штуку так нашпиговал, что через несколько мгновений здесь мокрого места не останется…

В ту же секунду Элкинс распахнул дверь и ворвался в банк, опуская свое гигантское ружье.

— Руки вверх, оба!

Грабители разом процедили проклятия, развернулись на месте и выпрямились. Рука Роджерса скользнула к кобуре. Грохот широкоствольного «Шарпа» на миг оглушил всех участников сцены; удушливое облако дыма застлало все вокруг, а когда оно рассеялось, Элкинс увидел оседающего на пол Роджерса. Оставшееся на плечах пристава мало напоминало то, что некогда служило ему головой, — массивная пуля, выпущенная с двух шагов, снесла ему половину черепа.

Сквозь редеющие клубы дыма Элкинс увидел руку Бака Чейзема, с быстротой молнии дернувшуюся к кобуре. Охотник, понимая, что обречен, застыл с разряженной винтовкой. За краткий миг, который невозможно оценить обычными мерками, он увидел, как из кобуры Чейзема вырвался длинноствольный шестизарядный револьвер, как блеснула знакомым голубоватым отливом сталь. Дуло револьвера уставилось на охотника, но он не услышал звука выстрела, да и самого Чейзема потерял из виду. Яркая вспышка едва не лишила Элкинса зрения. Стены сруба, казалось, пустились в пляс. С невыносимым скрежетом разошлись металлические листы, в воздух с воем взвились куски сейфа. От мощного удара в грудь Элкинс опрокинулся навзничь.

Он не знал, на каком он свете, когда обнаружил, что лежит в пыли, среди груды обломков и щепы, придавленный каким-то тяжелым грузом. Этим грузом оказался недвижимый Бак Чейзем. Охотник не пожелал проверить, мертв ли его обидчик или только потерял сознание. Зато он сделал гораздо более важное открытие. Очевидно, фитиль, который на его глазах запалил Роджерс за секунду до того, как Элкинс ворвался в банк, вел к заряду, предназначенному для взрыва сейфа. А раз взрыв получился настолько сильным, что его волна смела Чейзема, швырнула на Элкинса и их обоих вынесла через дверь, то взрыв, разумеется, слышала вся коровья слободка. Это означало, что скоро сюда должна подвалить разъяренная толпа, а попасть во второй раз за ночь в руки толпы Гризли отнюдь не хотелось.

Спихнув с себя неподвижное тело помощника судебного пристава, охотник, шатаясь, встал и пронзительно свистнул. Когда прозвучал взрыв, его конь понес, как и две другие лошади, но, вышколенный в результате долгой муштры, теперь столь же быстро примчался к хозяину; поводья скакуна размотались и развевались на ветру. На бескрайних равнинах, где обитал полудикий охотник за бизонами, жизнь человека зависела от резвости его коня.

Элкинс запрыгнул в седло и направил гнедого на юг.