Стервятники Уэйптона

— Мы станем подлецами! — воскликнул Коркоран. — Я поклялся, что с ним ничего не случится, пока он под арестом. Его роль в этом деле без всякой фальши. Он не знал, что пистолет у Брента с изъяном, а разобраться с Брентом давно надо было. Если его друзьям потребуется скальп Макбрайда, пусть отправляются за ним как подобает белым людям: он должен иметь шанс защитить себя.

— Но после оправдательного приговора, — возразил Миддлтон, — они не решатся расправиться с ним на улицах города. А он слишком крут, чтобы дать им шанс подловить его среди холмов.

— А чего ради я должен волноваться об этом? — взвился Коркоран. — Какая мне разница, подловят его друзья Брента или нет? Если у них кишка тонка расправиться с ним, рискуя собственной шкурой, я не собираюсь помогать им. А если увижу их рыскающими вокруг тюрьмы, чтобы убить парня, то постараюсь начинить их горячим свинцом.

Шахтеры должны с ума сойти, чтобы преследовать коллегу за убийство Брента. Так что я бы не стал арестовывать его. Сейчас он под моей охраной и я отвечаю за него своим честным словом. Любой, кто попытается линчевать этого человека, пусть сначала убедится, что владеет оружием лучше меня.

— Таких в природе не существует, во всяком случае, в окрестностях Уэйптона, — признал Миддлтон с кривой усмешкой. — Ладно, если тут замешана твоя честь, я постараюсь найти способ успокоить друзей Брента. Иначе они обвинят меня в безразличии к его гибели.

Глава 6 СУД СТЕРВЯТНИКОВ

На следующее утро Коркорана разбудил дикий крик на улице. В эту ночь он спал в тюремном здании, не слишком-то доверяя друзьям Брента, но попыток нападения на тюрьму не было. Он быстро натянул свои башмаки и вышел на улицу вместе с Макбрайдом — узнать, что случилось.

Люди толпились на улице даже в этот ранний час — солнце еще не встало, — окружив человека в робе золотоискателя. Он стоял рядом с лошадью, шкура которой потемнела от пота. Человек возбужденно таращил глаза, стоял с непокрытой головой, потому что шляпу держал в руках, под требовательные просьбы показывая ее содержимое.

— Вы только посмотрите! — орал он. — Эти самородки величиной с куриное яйцо! Я откопал их час назад, роясь в мокром песке возле ручья! И там их гораздо больше! Это самое богатое месторождение, что я видел среди этих холмов!

— Где!? — взревели сотни голосов.

— Ну, я застолбил свой участок, какой мне нужен, — произнес золотоискатель. — Так что мне незачем скрывать. Это в двадцати милях отсюда. В маленьком каньоне, мимо которого все проезжают не глядя — Ущелье Черного Кролика! Ручей переполнен золотым песком, а берега усыпаны золотыми самородками!

Взбудораженная толпа приветствовала это сообщение громкими криками и неожиданно стала распадаться, когда мужчины бросились по своим лачугам.

— Новое месторождение, — завистливо вздохнул Макбрайд. — Весь город кинется в Ущелье Черного Кролика. Хотел бы и я попасть туда.

— Дай мне слово, что вернешься и предстанешь перед судом, тогда можешь двигать отсюда, — великодушно предложил Коркоран. Макбрайд отрицательно покачал головой.

— Нет, пока меня полностью не оправдают. Тем более, только горстка людей что-то получит, остальные завтра вернутся в Уэйптон не солоно хлебавши. Дьявол, сколько раз я бросался на такие приманки. Мало кто добывает что-нибудь стоящее.

Полковник Гопкинс и его напарник Дик Байсли спешили мимо. Гопкинс закричал:

— Мы отложили суд до окончания этой суматохи, Джек! Мы собирались организовать его сегодня, но теперь не соберешь достаточное количество присяжных! Плохо, что ты не участвуешь в гонке. Если сможем, мы с Диком застолбим участок на тебя!

— Спасибо, полковник!

— Никаких спасибо! Общество обязано тебе за то, что помог избавиться от паршивца Брента. Коркоран, если хочешь, и на тебя застолбим участок.

— Нет, спасибо, — отказался Коркоран. — Слишком трудная работа. У меня золотая жила здесь, в Уэйптоне. И почти не требует труда для разработки!

Мужчины рассмеялись этому признанию, а Байсли крикнул, обернувшись:

— Точно! Твой оклад для постороннего взгляда целый клад! Но ты заработал его, все в порядке!

Джо Виллоугби вел мимо них потрепанного ослика, нагруженного ломом, лопатой и другим скарбом золотоискателя. В одной руке у Виллоугби был кувшин и, судя по заплетающейся походке, уже изрядно опустевший.

— Ур-р-ра новому месторождению! — завопил он, показывая кувшин Коркорану и Макбрайду. — Идем, дурачье! К ночи я заполню этот кувшин самородками, если спиртное позволит мне добраться туда!

— Да, если доберется, то свалится в какую-нибудь яму, а утром проснется с пятидесятифунтовыми самородками в каждой руке, — произнес Макбрайд. — Он один из самых везучих сукиных сынов в лагере, и самый добродушный.

— Я пойду, поджарю себе яичницу с мясом, — сказал Коркоран. — Хочешь, пойдем со мной, или пусть Пит Дэйли организует тебе завтрак здесь?

— Поем в тюрьме, — решил Макбрайд. — Я останусь здесь до решения суда. Тогда никто не скажет, что на воле я мог повлиять на решение судей.

— Хорошо.