Стервочки Кирилла Граненкова

По центральному проспекту почти безостановочно двигались на встречу друг другу, точно в диковинном карнавале две гирлянды-ленты из разноцветных навороченных супермарок. Зажиточные ростовчане торопились насладиться впечатлениями южного летнего вечера, присущими только ему тоненькими гранями обманчиво-сладостного очарования. Обласканные владельцами суперляльки с апломбом подваливали к роскошным фасадам казино, саун или клубов.

– Ну – тебе налево – мне направо.

Несмотря на поздний час, на Нахичеванском рынке было очень оживлённо. Поскольку не смолкая работал «вечерний базар» – ещё более обильный, чем дневной. Имелись бы гроши – остальное дело техники! Вечером не существует никаких запретов!

Хафшин подошёл к лотку с птицей. За ним, покачиваясь из стороны в сторону, стояла рослая, но весьма неплохо сложенная женщина, лет под сорок или – на сколько выглядит. … Её фигура и внешность совсем не утратили бы своей привлекательности, если бы не нагловатая физиономия базарной торговки, и если бы она могла уверенней держаться на ногах. Подавив в себе накативший ком отвращения, не обращая ни на кого внимания, Константин принялся выбирать среди «ножек Буша», дабы не слишком синюшные, но и чтобы уложиться в наличные деньги.

– Чё ты ё лапашь?! – дыхнув перегарищем отборного самогона, бухнула торговка и едва не перевернулась вместе со всеми зарубленными птицами через прилавок.

– Я выбираю. – Стараясь сдержаться, ответил не громко старлей.

– Они усе одинаковы-я!

– Да не совсем, – наши приазовские к-курочки п-получше – сочнее, хотя и дороже. – Слегка заикаясь, заметил Константин. Он не в силах был сломить свою почти природную интеллигентность, вчерашнего школяра пятерочника, даже когда внутри всё уже кипело от справедливого негодования, перерастающего в гнев.

– Какие там наши – оны ужо попередохли! Башку мены морочишь – мент…

– Не ори! Пьянь! Послушать тебя, так и все куры у нас везде передохли, как в «Роковых яйцах» Булгаковских.

– Какие тебе яйки – козёл легавый! – баба явно не имела ни малейшего представления об произведениях Булгакова.

– Да ты что: очумела, алкашка, – Константин чувствовал, что не сдержится.

Однако, на шум, из углов рынка уже подтягивались бритоголовые и щетинистые качки: спецохрана рынка, внештатные торговые сотрудники на суперокладе. У них руки постоянно чешутся до мордобоя: сегодня свернут тебе челюсть; а завтра никого из них тут не найдёшь. Константин опешил – что делать?

А алкоголичка расшухарилась пуще, чувствуя свою безнаказанность со стороны закона:

– Да пошёл ты – мусор хренов!

– Как ты смеешь? Ничтожество!

Положение спас здоровенный амбал с длинной сигарой в зубах и толстеными платиновыми печатками чуть ли не на каждом пальце. По всей вероятности он являлся одним из властелинов в торгашеском мире:

– Заглохни – Швинья! – рыкнул он на пьяную, и тут же отвесил сокрушительный удар ногой в живот. Толстая задохнулась на полуслове и покатилась под прилавок, обливая всё рвотой.

– Туфли мне не испачь! Мразь – убью! – убедительно предупредил её амбал, потом повернулся к лейтенанту: – Не обращай внимания, дорохой! – на лице верзилы – сигару он так и не вынимал – промелькнуло подобие улыбки. – Опять нажьралась поськуда. У неё стярщий синок на Коллиме уже тьри года отдихает. Позавчера весточку прислал, что шрок добавили зя побег. Не стоит обращать вниманья на всяких урёдовь. – Хозяин явно не торопился обострять отношения с товарищами в форме – мало ли что; – Что тебе? Курку? На вот.

Он быстро отобрал лучшую приазовскую птицу и одним хватком всей лапищи забросил в целлофановый пакет сразу три тушки: – На – это от меня!

Властелин, всё так же поигрывая сигарой в зубах, протянул ему объёмистый куль.

Константин ещё не совсем пришёл в себя, поэтому не понял: как ему надо отреагировать в такой ситуации. Ярость ещё не улеглась – он готов был разорвать и разметать… Однако, дома его ждала дочь. Вокруг маячили натасканные словно бульдоги бритоголовые качки в первоклассных лёгких костюмах – явно прикрывающих пистолеты, очевидно телохранители Хозяина. С этим мафиози ему в одиночку не справиться, да и что он сможет предъявить?! В сотый раз Константин ощутил дряблое бессилие закона против подобных верзил с перстнями. Усмиряя в себе гнев, Хафшин полез было в карман, только нахичеванский мафиози предупредил его движения, снисходительно качнув длинной сигарой:

– Слущай, оставь швою мелочщ! Это – сюрприз: сегодня у нас большой шкидка диля друзей!

Константин намерился уже с вызовом швырнуть деньги на прилавок, вдруг почувствовал упадок душевной и физической энергии в себе. А Хозяин, выплюнув окурок, уже поднёс ему ещё один кулёк с конфетами да мармеладками:

– Дорогой – это скромный подарок жене! Заходи в гости!

Только лейтенант предпочёл бы – провалиться сквозь землю. А Хозяину уже поднесли новую сигару…

**