Стешка

Стоило представить ее фигуристые бедра в тонких трусиках, как член дернулся и налился кровью, а в голове тренькнуло, прогоняя нагнетенную за день злость и усталость. Да, определенно Стеша в бельишке была куда приятнее, чем мысли о работе и даже немного расслабившись, я поднялся на свой этаж и тихо открыл дверь.

В квартире висела тишина, и темные коридоры не освещались ни одной светодиодной лампой, которых я напихал при ремонте херову тучу, дабы была возможность иметь свет любой плотности, расположения и яркости. Снял ботинки и поспешно пошагал в спальню. Кровать пуста. Следующая стала гостиная, в которой и обнаружилась моя спящая красавица.

- Сте…ша. – Позвал ее и оборвал же себя на полуслове, рассматривая девичье тело, распластанное по дивану.

Ведерко с половиной растаявшего мороженого стояло на полу, рядом лежал пульт и свешенная с постели ладонь. Малявка спала мертвым снов, собрав волосы в странную, но забавную шишку, использовав деревянную шпажку для мяса вместо шпильки. Единственное что мне определённо не нравилось в этом умилительном зрелище, так это то, что она из вредности натянула на себя мои штаны, спрятав стройные ножки и лишая возможности гладить их без помех. И лицо такое воинственное, даже брови нахмурила, только тронь и проснется, вновь обозначая меня порождением тьмы.

Подхватил ведерко с мороженым и пошел на кухню, понимая, что не зря прихватил пиццу. Кормить меня никто не собирался. А вот и зря! Стоило открыть дверь, как в нос ударил аромат домашней пищи, приготовленный заботливой рукой.

Ой да, Стеша. Точно трахну. В благодарность.

Борщец оказался на славу и, срубав за раз пару тарелок, я с удивлением обнаружил еще и мясо с картохой в духовке и, не переставая чувствовать голод, ел прямо с листа, как в детстве.

Вот этого у меня точно давно не было. Простого домашнего уюта, такого родного, когда дома кто-то ждет. И ведь приготовила же, хоть и злилась за платье, я уверен и ждала точно, просто отключилась.

Нарубавшись, сидел прямо на полу и пил чай, тоскливо смотря на пиццу. Выкину ее нахрен, чтобы не дай бог, она готовить не перестала. Вкус любимой когда-то вредности стирался из памяти смытый стешкиным борщом. И вот что мне с ней делать?

Почему то я был уверен – стоит отпустить ее, как она, распустив крылышки, упорхнет, но и держать здесь тоже не вариант, я же ее действительно натурально похитил, еще и запер.

Потрахатся надо. Вот что мне мозги прочистит. Но спящая Стеша точно пока не даст, только возбудит до боли в яйцах, и попытается опять сбежать. Брать силой малую не хотелось, но потискать нужно было срочно и, помыв за собой посуду как честный человек, я отправился в гостиную, двигать мою девочку и укладываться рядом.

Мою. Девочку?

Свободин! Але! Ты где башкой въебься, что крыша потекла? Какая еще твоя?

Взглянул на девушку и по-хозяйски сдвинул кисельное тело в сторону. Интересно, она всегда такая, когда спит? Но Стешка не ответила, а только недовольно засопела, вновь поворачиваясь ко мне сладкой попкой, обтянутой моими, пропади они пропадом, штанами.

Обнял ее, как и утром и притянул к себе, зарывая носом в этот странный дуль на голове.

Нет. Все не так, бесит пиздец.

Упал на спину и посмотрел в телевизор, который уже, скорее всего несколько часов показывает заставку какой-то дешевой комедии, про розовые сопли.

Озарение пришло внезапно и так мощно, что я даже сел, а Стеша недовольно заворочалась. Положив руку ей на попку я, приговаривая «Спи Стешка, спи» легонько поглаживал свои штаны, в которых была малышка.

На поверхности же все! Надо сделать ее своей и все! Куда она денется, влюбиться и жениться! Точнее я женюсь. Дааа… я женюсь на Стешке.

Довольный собой глянул на девушку и с похотливой и хищной улыбкой вцепился в резинку штанов, стягивая их с моей ненаглядной попки, которую я все еще ни разу не попробовал. А вот это точно издевательство. Форменное.

Стешка… Не одела трусики. И сейчас сладкий и такой манящий треугольничек манил своей персиковой кожей, которая, несомненно, пахла моим гелем, как и вся девушка в принципе. В висках стучали молотки, хер закаменел словно арматурина и угрожал окончательно порвать трусы. Пиздец.

Мягкие булочки были такими соблазнительными, что я, не задумываясь о том, что делаю, провел по ним пальцами, перепрыгивая кончиками с одного холмика на другой и обратно. Мозги потекли из ушей, и тело отказывалось подчиняться оставшейся пустоте, следуя своим собственным предписаниям. Пальцы сами собой нырнули вниз, коснувшись мягких гладких губок и запустив между ними палец, я услышал слабый всхлип и тихую просьбу:

- Не надо. Ты же обещал.

Как обухом по голове.

Убрал руки и накрыл девочку пледом, прижимая к себе, так чтобы и не подумала сбежать. Уверенность в том, что захочет, была велика, и я решил преодостерчься.

- Все, Стеш. Не буду больше. Прости, не сдержался.

Касаться ее было так необходимо, что я прикусил губами кожу у нежной шеи, девочка дернулась и… застонала. Нет, она точно застонала! Это был почти незаметный стон, но мой воспаленный возбуждением слух ловил каждый ее вдох, не то, что стон!