Стезей Боли

Недовольно заворчав, существо прекратило попытки выбраться. Раздражённо мотнув полностью показавшейся башкой, оно снова ушла под землю, противно скрипнув костяными пластинами о камень, а мне пришлось снова совершать рывок к краю площадки, чтобы не попасть ей в лапы.

— Посмотрим, на сколько тебя хватит, — раздался насмешливый голос Змеелова с конца площадки. — А судя по твоим действиям, ты совершенно не знаешь, что это за зверюшка. Что ж, тем хуже для тебя, Вова.

«Да пошёл ты вдаль мелкими шажками вместе со своей зверюшкой», — пожелал я кобольду, полностью сосредоточившись на том, чтобы не перейти в разряд «ваншотного», неосторожно попав под удар когтистой «грабли».

Я даже описание толком не прочёл, успев лишь заметить пятидесятый уровень явно призванного существа и кусок описания, не сообщившего мне ровным счётом ничего: «…зуборыл».

«Да хоть „звездоклюв“», — раздражённо подумал я, активировав один из свитков «Призыва радужного волка».

Молниеносно, вычерчивая глубокие чёткие линии в камне, передо мной появилась печать призыва, неуловимо напоминавшая сложный «пентакль». Вспыхнув ярким светом, печать медленно начала угасать, явив небольшого лохматого щенка в её центре, с интересом осматривающегося по сторонам и переливающегося всеми цветами радуги.

— И это по-вашему волк? — потрясённо выдохнул я, мельком глянув описание, от которого захотелось разрыдаться. — Твою же дивизию!

Глава 18

Никакая победа не принесет столько, сколько может отнять одно поражение.

(Гай Юлий Цезарь).

Флерал. Пик Рух. Облачная Арена.

Яростная схватка на плато стремительно набирала обороты, и даже неискушённому в воинском деле разумному было предельно ясно: она неравна.

Но участники схватки не могли знать, что у них присутствуют зрители, которые сейчас равнодушно наблюдали за разворачивающимся действом.

— Что-то он не торопится, — скептически заметил мужчина, слегка поморщившись. — С таким успехом, до проигрыша остался всего шаг. И что ты будешь делать тогда, Тиа?

— А у меня есть выбор? — спокойно поинтересовалась богиня, не отводя глаз от мечущейся фигурки своего Первожреца.

— Ты изменилась, — прищурился Танатос. — И куда подевалась непримиримая богиня, слово и воля которой гремели перед Переделом?

— Она умерла пять веков назад, — льда в голосе богини хватило бы с лихвой, чтобы заново заморозить все верхушки гор Гуконского хребта. — Умерла, сражённая предательством. Растворилась в небытие, удивлённая отсутствием помощи, от тех, кому доверяла. Погибла, растоптанная жестокостью. Её больше нет. Сейчас есть я.

— И я даже не знаю, хорошо это или плохо, — задумчиво произнёс бог. — Та Тиа была где-то яростна, где-то непримирима, а где-то и жестока. Но тебя никогда нельзя было обвинить в отсутствии честности. Не знаю, как сейчас, но раньше ты старалась быть по-своему, но справедливой.

— Ошибочный путь, правда? — в её голосе промелькнула издёвка.

— Ты сама виновата, — припечатал Танатос. — И первая нарушила все договорённости, хотя в твоих силах было всё прекратить. Ты сама решила идти до конца, так что не стоит удивляться последовавшей реакции.

— Мы сейчас говорим о тех самых событиях? — изумилась богиня. — Не ожидала. Или пока я отсутствовала, версия претерпела значительные изменения?

— Мир изменился, Тиа, — тихо произнёс бог. — И либо ты существуешь по его правилам, либо…

— Я? — глаза Тиамат заволокло чёрным. — Существую по правилам этого мира? Богиня, которая может силой мысли перевернуть его с ног на голову за считанные мгновения?

— Могла, Тиа…, - в словах Танатоса не чувствовалось ни доли насмешки, лишь сухая констатация факта. — И, если эта схватка завершится не так, как ты планировала, тебе придётся играть по правилам. Тебя заставят по ним играть.

— Они для этого тебя прислали? — Тиамат позволила себе презрительную усмешку. — Чтобы я не помогла ему? А что ж сами не соизволили появиться?

— Меня никто не присылал, и ты это прекрасно знаешь, Тиа. Я не знаю тебя сегодняшнюю, но мне думается: вряд ли ты опустишься до подтасовки результатов.

Не ответив, богиня снова обратила свой взор на схватку двух «пришлых». Схватку, в которой сейчас решается совсем не право обладанием статуса Первожреца. Схватку, от которой сейчас зависит всё то, чего она добивается с момента второго возрождения.

«Только не подведи, малыш», — со скрытой тревогой подумала она.

— Тиа. Забудь это имя, — сухо произнесла богиня. — Оно умерло пять веков назад. Меня зовут Тиамат.

* * *

Флерал. Пик Рух. Облачная Арена. В это же время.

Стремительным рывком уходя от лапы «Аурного зуборыла», я в очередной раз скрежетнул зубами от бессилия.