Стезя чародея

— Меня интересует причина, по которой во всем дворце вот уже час как я не могу найти ни одного человека! — сказал Олег, постепенно успокаиваясь и снимая с парня обездвиживающее заклинание. Тот вовсе не выглядел перепуганным, да и бежал, по его собственным словам, не от чего-то страшного, а просто боясь куда-то опоздать.

— Как? Вы не знаете? Сейчас в большом тронном зале Бер выступает! Император разрешил присутствовать всем желающим! — Мальчишка так и пританцовывал от нетерпеливого желания броситься бежать, но сдерживался из опасения разозлить Олега.

— И что? Все там? — не поверил Олег. — Даже стража? — Такое пренебрежение мерами безопасности его поразило. — А если воры заберутся?

— Это же сам Бер!!! — поразился его непонятливости паж. — А на воротах стражу, естественно, оставили. Бежим скорее!

— Веди. — принял решение Олег. В конце концов, было очень любопытно посмотреть на местную знаменитость, ради приезда которой был учинен такой переполох.

Мальчишка, только того и ждал, сразу понесшись на всех парах, так что Олегу даже пришлось его немного притормозить, ухватив за отворот кружевного воротника. Быстрым шагом они двинулись к тронному залу.

* * *

Без плесени хлеб, широка кровать,
И плоть не забыла прыть.
Но не за что гибнуть и убивать.
А значит, незачем жить.
Не ведают люди большой беды,
И в мире всевластен свет,
Но тех, кто достоин моей вражды,
Под небом знакомым нет.

Империи воля нас в бой вела,
Нас верность и честь вели,
А братьев вставали на нас тела
Из мертвой родной земли.
Но в сечу врезаясь, не знали мы
Вопроса — «зачем живу?»
Мертвящая сила проклятий тьмы
Держала нас на плаву…

Зал потрясал. Не только размерами, позолотой, украшениями и невероятным количеством людей, столпившихся в нем, — похоже, мальчишка не соврал, и здесь действительно собрались ВСЕ обитатели дворца, — но и невероятной, просто невозможной для такой огромной толпы тишиной, нарушаемой лишь звонкими строками, которые читал… Олег изумленно протер глаза и перешел на демонические органы чувств, надеясь избавиться от возможных иллюзий. Тут же стала понятна причина тишины — над толпой переливалось малое заклятие приглушения, видимо, наложенное кем-то из придворных магов, однако громоздкая фигура, читающая стихи на возвышении рядом с троном, ничуть не изменилась, и Олегу ничего не оставалось, как признать ее реальность.

Великий поэт Трирской империи был велик. В самом что ни на есть прямом смысле. Отрывка стихотворения, который услышал Олег, было совершенно недостаточно, чтобы судить о таланте Бера как поэта, однако даже беглого взгляда на него было достаточно, чтобы понять — определение «юноша бледный, со взором горящим» тут явно не проходило.

Рост поэта был очень хорошо за два метра, так что даже очень высокий по местным меркам Олег вдруг ощутил острое желание перекинуться в демона, дабы не смотреть на Бера снизу вверх. Огромные плиты мускулов, распирающие простую, хотя и пошитую из очень дорогого материала одежду, заставили бы бывшего Терминатора, а ныне почтенного калифорнийского губернатора, позеленеть от зависти, а при желании этот гигант вполне мог бы провести киношному киборгу полную фрагментацию жестких дисков и разбор процессоров голыми руками, причем без всякой надежды на восстановление!

— Вот это мужик! — пробормотал Олег себе под нос, однако паж, приведший его в тронный зал и сейчас зачарованно внимавший звонким строкам, звучавшим с импровизированной сцены, каким-то чудом его услышал.

— Он же керр Сильный! Один из немногих выживших! — выдал он короткое пояснение. — Тише!

Олег послушно замолчал и прислушался. Надо сказать, стихи того стоили:

Как прежде, дорога бежит у ног,
И руки, как встарь, мощны.
Но мне ль родовой обнажать клинок
Во имя тугой мошны?
И топчет скакун позабытый след,
Живые густы луга…
Но жду, что отыщет разящий свет
Слепящую тьму врага[1]

.

Странное ощущение охватило Олега. Стихи были хороши. Безусловно, вполне хороши. Но все-таки чего-то им не хватало. Совсем немного, самую малость… И внезапно он сообразил — чего! К ним не хватало музыки! Ритмичного, жестко напевного звона гитарных струн! Пальцы его сами задвигались, словно пытаясь подобрать мелодию… И в этот момент выступление завершилось.