Стяжание Духа Святаго в Путях Древней Руси

В области духовно-созерцательной жизни монашества наиболее выделяется преп. Нил Сорский (+ 1508 г.). Вместе с Иннокентием Охлябининым он путешествует на Восток. Велико значение его творений для русского монашества и в истории старчества. Они оказали влияние и на Паисия Величковского, возродившего русское старчество в XVIII веке. Но о Ниле Соросом еще будет речь в дальнейшем.

Заканчивая на этом наш очерк, скажем вкратце еще раз, что весь характер эпохи идет под символом духовного возрождения и того высшего духовного подвига, который носит имя исихазма, налагающего свою печать на все явления церковной и культурной жизни. И все явления, как письменность и искусство, и прибытие церковных деятелей, и непосредственное взаимное общение, благодаря частым путешествиям, — все содействует распространению на Руси этого указанного духовного течения.

4. Русское Монашество (Х-ХVII века)

Не мечем землю нашу наследихом, но десницею Твоею и мыщцею Твоею и просвещением лица Твоего и святых Твоих слезами, подвиги и поты, Кровьми и учении отечество наше утвердися. (Служба всем Русским Святым).

Киевская Русь Х-ХIII

Характер эпохи

Учение Христово было воспринято русским народом с детской простотой и непосредственностью, это и послужило основанием развития особой черты русского духа — гармонии, именно равновесия всех внутренних сил человека: ума, сердца и духа. Сам просветитель Руси — Владимир Святой полностью олицетворял собою этот гармонический тип. Характерно в этом смысле и завещание Владимира Мономаха. И хотя эта черта с течением времени под влиянием неблагоприятных исторических условий стала не столь явной, однако, еще 100 лет тому назад Ив. Киреевский видел возможности возрождения этой гармонии или "православной цельности", наблюдавшейся на заре русского христианского бытия. В последнее время (1938 г.) вышла на немецком языке книга приват-доцента по социологии и философии Рижского Университета В. Шубарта, который разделяет и развивает мысли Киреевского. Он говорит, что "русская душа (как и западная в готическую эпоху) была всецело ориентирована к гармонии". Он приводит ряд примеров, касающихся чувства меры, которое лежит в основе русской души и которое было также свойственно и античным грекам. Указывая на отсутствие экзальтации у русских в молитве и, цитируя Эсхилла, проф. Шубарт отмечает, что древние греки со своей стороны соблюдали то же правило, предписывающее спокойствие и мерность в молитве. "Иконография русская свидетельствует о том же чувстве гармонии, как и вообще древнерусская живопись. Это чувство вдохновило Андрея Рублева (1370-1430) в написании Пресвятой Троицы в совершенных формах. Оно же вдохновило мастера Дионисия. Древняя архитектура исполнена такого же чувства достоинства и мира, как напр., церковь, посвященная Пресвятой Деве на Нерли возле Владимира (1165 г.) и церковь св. Дмитрия во Владимире (1194 г.), которые служат воплощением гармонии. Мы ее находим напоследок в архитектурном искусстве классицизма времен Александра I... Европа совершенно ничего не знает о том, что касается Киевской Руси. Неудивительно, что могли создаться предубеждения и что такие люди, как, напр., Шпенглер, могли высказать суждения, клонящиеся к представлению России как воплощения апокалипсической ненависти, направленной против античной культуры. Такие суждения не соответствуют истине, если иметь в виду Древнюю Русь с X по XV вв. Также ошибка отождествлять имя Достоевского с именем "России". Пушкин тоже был русским, и он был более расположен к гармонии, чем Гете и более близок к грекам, чем автор "Фауста" своей внутренней искренностью и своей лучезарной эстетикой. Русские со своей стороны имели свою готическую эру (гармоническую), в течение которой они воплотили собою гармоничный тип еще в более совершенной форме, чем Запад"'.