Стяжание Духа Святаго в Путях Древней Руси

Христианство рождалось в гонениях и страданиях. В любой момент верующий должен был быть готовым к мученическому подвигу. От него требовалось высшее напряжение всех духовных сил и отречение от мира. Буквально исполнялась заповедь Христа: "отвергнись себя, и возьми крест свой и следуй за Мною" (Мф. 16:24). Такое состояние бесстрастия и святости могло быть уделом только элиты — немногих избранных.

Три века гонений заканчиваются блестящей победой христианства над язычеством. Героический период сменяется "временами благоденствия и мирного жития". Религия становится уже достоянием масс, но вместе с этим неизбежно и фатально снижается высокий уровень первого христианства.

Новая эпоха потребовала и нового способа "стяжания небесных венцов".

Чтобы отречься от мира, надо теперь уйти от него, чтобы достигнуть бесстрастия — необходимо пройти долгий путь "внутреннего делания". Мученический подвиг сменяется добровольным мученичеством: самоотречением и аскезой, жизнью в пустыне среди труда и лишений.

Начинается великий исход в пустыню. Зарождается эпоха монашества, которое не напрасно именуется "ангельским образом". — "Свет монахов суть ангелы, а свет для всех человеков — монашеское житие". В этих кратких словах Иоанна Лествичника (1, 605) заключается ареопагитовская мысль о единстве и иерархичности мира видимого и невидимого.

Учение об ангелах, как о вторых светах вообще распространено во всей Восточной патристике. Сущность этого учения передает нам проф. арх. Киприан:

"Святая Троица есть Первоначальный, Вечный, Несозданный Свет и хотя сущность Божества непостижима, но Бог по любви к миру и человечеству изливает свой божественный свет непрерывным потоком на тварный мир, и только в этом излиянии света, этой Божественной энергии, умном Фаворском свете, несозданном и вечном, Бог доступен ангельскому и человеческому восприятию. Дионисий Ареопагит называет это "выступлениями Бога", Григорий Палама, вслед за Иоанном Дамаскиным, пользуется термином "устремление Бога". Этот процесс Божественной мировой жизни протекает постепенно в рамках строгой иерархичности. Богоначального первичного света приобщаются прежде всего высшие ангельские чиноначалия и сообщают его по иерархической нисходящей постепенности нижестоящим ангельским чинам. Они являются как бы зеркалами, отражающими этот Свет. Это — "вторичные светы".

После ангелов этого светолития удостаиваются наиболее духовно-чуткие, одаренные люди. Таким образом, составляется "золотая цепь", которая, как говорит Симеон Новый Богослов, "утверждается в Боге, будучи неудоборазрываемой". По словам св. Максима Исповедника, "твари причащаются Божественного блаженства соответственно своей восприимчивости", больше или меньше согласно с достоинством воспринимающих. Таким образом, ангельский мир есть посредствующий между Богом и человечеством.

На земле иночество продолжает "золотую цепь", соединяющую с миром ангельским на небесах и изливает миру земному, тленному и падшему, это сияние святости, любви и мудрости. Иночество должно быть преисполнено этим светом и преломлять его в делах чистоты, милосердия и боговедения продолжать на земле и довершать ангельское служение, стать "служебными духами" для тех, которые имеют наследовать спасение, для томящегося во грехах и неверии человечества.

Уподобляться ангелам-духам монашество может только духом, а не телом, только "частицей Божества" в себе, по слову Григория Богослова, т.е. своим ипостасным началом. Оно должно, как и все разумное, духовно-одаренное человечество, раскрывать в себе заложенную в нем потенциально божественную стихию, развивать свое духовное дарование, совершенствоваться и приближаться к Божественному Первоисточнику жизни.

Служение миру может проходить в непосредственном контакте с этим миром, или же быть пустынническим, анахоретским. От мира географически отдаленное, но зато еще более связанное метафизически, духовно, молитвенно, такое иночество уходило от жизни мирской к жизни мировой, к молитвенному служению всему миру, к его духовному охранению.