Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси. Оптина Пустынь и ее время

... Наследие веков, темный бор
По сторонам ее раскинулся дремучий;
В нем тишина, безмолвию простор,
Свобода полная для чувств святых и дум;
Лишь слышен там порой деревьев шум,
Когда вершины их колеблет ветр летучий.
Ясней здесь небеса и чище их лазурь...
Мирской ярем нося, и скорбный совершая,
Средь мрака и стремнин тернистый жизни путь,
Сподобился я видеть отблеск рая.
Исчезнет без следа твоя печаль,
И ты увидишь, полный изумленья,
Иной страны сияющую даль,
Страны живых, страны обетованья...

ГЛАВА XV. СТАРЕЦ ФЕОДОСИЙ († 1920)

Ближайшим учеником о. Варсонофия, назначенным на его место скитоначальником и старцем оптинской братии, был о. Феодосий, сведения о житии которого немногочисленны.

Из книги «Немноголетний старец» архим. Антония (Медведева), ныне архиеп. Сан-Францисского и Западноамериканского, мы узнаем некоторые черты из жизни о. Феодосия: «... Про него рассказывали, что он, любя читать акафист Божией Матери, желал знать его наизусть. И когда скончался его наставник, старец Феодосий, завернувшись в его одеяло, вдруг стал читать на память Богородичный акафист, получив этот дар как Елисей с милотью Илииною». Из той же книги мы узнаем, что о. Варсонофий в день своего ухода в монастырь был произведен в генералы. Кроме того, там говорится о даре, который был присущ о. Варсонофию — это дар исповедовать «так, что ни одна душа не отходила от него, не открывшись ему вполне, не оставив чего-либо невыясненным по недоумению высказаться, или по забывчивости». Это мы выше показали на примере нескольких лиц. То был дар необычайной прозорливости.

Несколько кратких черт из жизни о. Феодосия мы почерпаем из устных рассказов шамординской монахини м. Александры Гурко, как, например, о вере о. Феодосия в святость его покойного старца: Собрался он как-то раз в Калугу по делам к архиерею. Второпях он не обратил внимание на рясу, которую ему подал его келейник, и тот уже в пути сознался, что подал ему рваную рясу. О. Феодосий не только не огорчился, но даже обрадовался: ряса принадлежала его старцу, и о. Феодосий счел этот случай за доброе предзнаменование. И действительно, дело его окончилось так, как он хотел.

О. Феодосий, будучи духовным сыном о. Варсонофия, был его же духовником. Однажды приходит о. Феодосий к старцу: «Батюшка, вот к вам ваш сынок пришел!» — «Какой он мне сынок, — возразил, улыбаясь старец, — мы с ним ровня», Улыбнулся и сам о. Феодосий. Оба они знали, что он был именно «сынком» и относился к старцу с младенческим смирением.

После кончины о. Варсонофий являлся многим из живших в скиту монахам. О. Феодосий сильно огорчался, что не удостоен был такого видения. Однажды он прилег на койку днем во время послеобеденного отдыха и вдруг увидел, что прямо против него сидит покойный старец и пристально на него смотрит. О. Феодосий не мог пошевельнуться от чувства благоговейной радости. Видение продолжалось довольно долго и оставило надолго в келии ощущение благодати, которое сопровождало чудесное видение.

Подобно своему старцу, о. Феодосий обладал редким даром рассуждения. Так же, как и он, о. Феодосий отдавал много времени интеллигентной молодежи. И. М. Концевич присутствовал при том, как о. Феодосий поучал молодых художников, наставляя их против модернизма в живописи. Среди них был молодой Бруни.

Следующие рассказы характеризуют отношение старца о. Феодосия к подчиненным ему скитским братиям. Надо сказать, что мать его, схимонахиня Анна, была похоронена на скитском кладбище. У братии сложилась вера, что мать Анна имеет дар смягчать гнев своего сына на милость в случае всяких провинностей... Поэтому они ходили на кладбище молиться на ее могилу. Однажды скитоначальник сильно пробрал за какую-то вину одного из братий. Тот бросился на кладбище просить заступничества у м. Анны. Возвращаясь оттуда, он встретил своего только что прогневанного начальника. «Где ты был?» — строго спросил его о. Феодосий. «У матушки Анны», — пробормотал испуганный брат. О. игумен зорко на него посмотрел, осенил его крестным знамением и прошел молча дальше. О провинности брата он больше не упоминал и вернул ему прежнее благоволение.