Стихи

Протянешь руку — и хлыстом по пальцам.
Протянешь лапу — и прутом железным.
И тупо тычется язык о жальце
В своем общенье бесполезном.
Я полчаса разглядываю муху.
В глазах ее гораздо больше радости.
А где-то превращают в кровь белуху.
Жестокость. Человеческие гадости.
Зарезать словом, застрелить картечью.
Молчание — без слов ты обойдешься.
Вы — добрые и ласковые речи.
Молчанием своим ты захлебнешься.
Стучишься в звезды, в дверь, в стекло,
О стену. Молчанье — золото, не подлежит обмену.

«Я построю себе капище…»

Я построю себе капище,
Для обрядов и жертв своих.
А рука превратится в лапище,
Стану оборотнем за троих.

Я превращу тебя в лягушку,

А может лучше в бутерброд.
Но не хочу сейчас я кушать.
Я в реку, в озеро и в брод.

«Что такое блеск? — …»

Что такое блеск? —
Это отражение твоих красивых газ
В моих глазах.
Что такое треск? —
Вулкана извержение,
Горы в облаках, гром на небесах.
Что такое жизнь? —
Легкое скольжение,
Быстрый вверх полет,
А у кого-то вниз.
Что такое смерть? —
Головокружение.
Хватит меня спрашивать. Просто отвяжись.

«Я смотрела на стену, случайно…»

Я смотрела на стену, случайно.
И что? Там торчала иголка.
Зачем, почему и за что?
Неужели я ведьма,
И ты так боишься меня?
Кто воткнул, посидев у чужого огня?
Посидел. Стал седым — поседел.
И ушел, ничего не сказав.
Нет чужих и заброшенных дел.
Мне укол иглы рассказал.
Волосы седые обрей.
Новые отрастут — не трусь.
Будто взял тебя замуж еврей.
Я жива. Никого не боюсь.

«Если б станцевали фонари —…»

Если б станцевали фонари —
Наша жизнь гораздо стала краше.
Только лампочка совсем не горит,
Выпадает и отдельно пляшет

«Разбушевался маг…»

Разбушевался маг,
Разверзлось небо.
Он в детстве понял все не так,
Поверил в динозавров небыль.
Не он, а динозавр был маг.
А может чей-то птеродактиль
Слизнул полжизни языком?
Маг перешел из прозы в дактиль,
И стал кощунствовать стихом.
А небо принимало землю.
Летели грязь, ожоги, кровь.
Какую сущность я объемлю?
Я динозавром стану вновь.
А может, просто человеком
Из родников воды прошу.
И мамонта в каком-то веке
Своей рукою расчешу.

«Медленно и без грусти…»

Медленно и без грусти.
Я пожалею потом.
К осени не вернусь я
Черно-белым котом.
Может быть замурлыкаю,
А может быть укушу.
Музою быть привыкла.
О любви не спрошу,
Ненавистью тоже
Надоело дышать.
Просто мне или сложно
Зиму свою встречать?

Бред

Твою то мать, что мыла раму, кусочком мыла, снятыми трусами, которыми ловили рыбу для котенка, когда он жрал, бугры ходили по спине. Чертей учили не цензурно. Мужской белок блестел лазурно.

«Человек устроен плохо…»