Стихи 1997-2008

Этапы большого пути. Этап 1

Девочка красивая

В кустах лежит нагой.
Другой бы изнасиловал,
А я лишь пнул ногой.

Олег Григорьев

Седой интеллигент Густобрехалов,

Учитель и наставник для повес,
«Отец родной» для молодых нахалов,
Однажды вёл средь них свой sex-ликбез.

Юнцы, не умудрённые годами,

Раззявив пасть, внимали болтуну,
А тот, глаза скрывая за очками,
Врал вдохновенно «сказочку одну»:

Помню школу… Вот каким манером:

На рояле, в шляпе и пенсне,
Будучи советским пионером,
Нравилось совокупляться мне.

Было модно аристократизмом

Проявлять sex-эпильность свою.
Впрочем, не гнушался онанизма,
Этого от вас не утаю…

Ну, так вот, рояль стонал и плакал

Под моим напором молодым.
А партнёрша поддавала сракой –
Так, что заворачивался дым

Сигаретный. Пачка «Голуаза»,

Смятая, шуршала под рукой.
А партнёрша – страстная, зараза, –
Кончив, звук издала горловой.

Вы такого в жизни не слыхали,

В нём смешались ярость, похоть, плач;
Пели трубы в нём и лошади скакали;
Выла жертва, хохотал её палач…

Я был потрясён, подавлен, выжат,

Этим буйством блядского огня.
А партнёрша, – чемпион по лыжам,
Вновь впилась, негодная, в меня.

Пятый раз за вечер, между делом,

Но отмечу (с гордостью!), друзья.
Эта сучка, содрогаясь телом,
Жадным ртом добралась до хуя…

Бледный сам, с увядшими мудами,

Он свисал, как лопнувший кондом.
Но партнёрша, клацая зубами,
Забрала-таки его горячим ртом.

Превращённый ласками в кастрата,

Я не мог соитий продолжать.
И партнёрше, дочери разврата,
Заявил: – Пошла, ебёна мать!

И она «пошла»… По-чемпионски…

С места, без раздумий, враз – бегом.
Как на лыжной трассе марафонской,
Корень мой зажав зубастым ртом…

Корень оказался гибким, прочным.

Скользким. Только это и спасло.
Боль же… боль была такая, точно…
Точно в жопу сунули весло!

А леченье, – вам оно не интересно;

Что вам «охи», «ахи», йод, бинты?
Да и мне уже, признаюсь честно,
Это всё – порядком до пизды.

Умолк на миг старик Густобрехалов,

Протёр платком стекло своих очков,
С усмешкой глянул на притихших вдруг нахалов,
И – дальше врать, – как Мишка Горбачёв:

С елдаком, обмотанным бинтами,

Я понуро брёл среди кустов.
Вдруг раздался голос за кустами:
– Эй, Густобрехалов! Будь готов!

Грубый слог, но как же нежен голос!

(Я его средь тысячи б узнал.)
Девственнице, признанной красотке,
Скромной Глаше он принадлежал.

В чём тут дело? Я заволновался,

И во мрак сиреневых кустов
Я шагнул. Шагнул – и растерялся,
Проглотив слова: «Всегда готов!»

На расшитом коврике уютном,

Ослепляя совершенством наготы,
Глаша, мне в глаза глядя беспутно,
Волновала ножкою кусты.

– Ну, давай, возьми меня, мой милый! –

Из груди её раздался стон.
Ножки разошлись. Она явила
Свой набухший розовый бутон.

И сорвать цветок тот бархатистый

Не преминул бы любой другой…
Я же, с наслаждением садиста,
Пнул от всей души её ногой!!!

Не стоит ждать в конце морали,

И жемчуга искать в пыли,
Когда так густо набрехали,
И так цинично наебли!

09.1998г.