Стихи 2002-2008 (СИ)

Что ж, подумал я с небывалым воодушевлением, над моими стихами будут смеяться! Но не из-за беспомощности их, а из-за того, что я сам того хочу. В тот день вместо глубокомысленно насупленного, самосозерцательного и чуточку не от мира сего поэта Имярек появился балаганный шут, рифмоплет и охальник Патрикей Бабун-Борода. Первые же его вирши произвели в кругах приобщившихся эффект рванувшей паровой турбины. Его цитировали почти не перевирая (это после одного-то прочтения, да еще в не совсем трезвом виде – в трезвом даже Патрикей не смел произносить некоторых собственноручно написанных строк), ему заказывали темы, наконец, шаржи на самих себя! Пусть круг ценителей был узок, зато резонанс широк. Один из приятелей, успевший в прошлом поработать в штате не существующего ныне журнала, на совершившую фурор былину о противостоянии русского витязя с полчищами иноземных ворогов, ведомых некоей «Моникой-шалавой», откликнулся пространной рецензией, озаглавленной: «Барков плачет, Лаэртский отдыхает». То был триумф.

К Новому Году-1999 Патрикей написал сравнительно безобидный застольный стишок, ненормативной лексикой обделённый. Стишок не приняли. «А прочти-ка ты нам лучше „Заебися“!» – выдержав недоумённую паузу, попросили друзья.

Поэт Имярек ушел бы из этой компании тотчас, высокомерно искривив губы и тыча гордым подбородком в небо. Но Патрикей Бабун-Борода остался и прочёл. И я не смею его за то судить. Он-то знает, что глас народа – глас божий. Он знает, что только на благодатной почве человеческого одобрения произрастают цветы поэтики. Он знает, чёрт возьми, для кого он пишет! Ему в голову не придет презрительно относиться к кому-либо только потому, что тот желает понятных, весёлых стихов, сдобренных немудрёными общеупотребительными словами и выражениями. И он бывает по-настоящему счастлив, зубоскаля и сквернословя, видеть обращенные на него глаза слушателей. Глаза эти не лгут. И он любит их.

Первый взмах, и мазок, и аккорд… и уже голова закружилась;
И уже кто-то бьется, как стерлядь об лед, а кто-то –
как раненый лебедь – в пике.
Я смущен. Я растроган. Ужели опять получилось?
Так внимайте, друзья, как опасную бритву стихов буду править
на ваших сердец оселке:

Шумел камыш, и ветер в ивах, и перекатами река.

По небу мрачному носились, клубясь, густые облака.
Склонялся к своему исходу и угасал осенний день,
Покоя жаждала природа. Её вся эта поебень
Уже изрядно притомила. Она мечтала о весне,
Как я мечтаю о прекрасном… А впрочем, речь не обо мне…

Да, речь уже не обо мне.

Август, 2000г.