Читаем Стихи полностью

Зорькой тишь, гармонику в потемки, Дым овина, в росах коноплю... Подивятся дальние потомки Моему безбрежному "люблю".

Что до них? Улыбчивые очи Ловят сказки теми и лучей... Я люблю остожья, грай сорочий, Близь и дали, рощу и ручей. [1914] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.

* * * Уже хоронится от слежки Прыскучий заяц... Синь и стыть, И нечем голые колешки Березке в изморозь прикрыть.

Лесных прогалин скатеретка В черничных пятнах, на реке Горбуньей-девушкою лодка Грустит и старится в тоске.

Осина смотрит староверкой, Как четки, листья обронив, Забыв хомут, пасется Серко На глади сонных, сжатых нив.

В лесной избе покой часовни Труда и светлой скорби след... Как Ной ковчег, готовит дровни К веселым заморозкам дед.

И ввечеру, под дождик сыпкий, Знать, заплутав в пустом бору, Зайчонок-луч, прокравшись к зыбке, Заводит с первенцем игру. [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.

* * * Пашни буры, межи зелены, Спит за е 1000 лями закат, Камней мшистые расщелины Влагу вешнюю таят.

Хороша лесная родина: Глушь да поймища кругом!.. Прослезилася смородина, Травный слушая псалом.

И не чую больше тела я, Сердце - всхожее зерно... Прилетайте, птицы белые, Клюйте ярое пшено!

Льются сумерки прозрачные, Кроют дали, изб коньки, И березки - свечи брачные Теплят листьев огоньки. [1914] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.

* * * Просинь - море, туча - кит, А туман - лодейный парус. За окнищем моросит Не то сырь, не то стеклярус.

Двор - совиное крыло, Весь в глазастом узорочье. Судомойня - не село, Брань - не щекоты сорочьи.

В городище, как во сне, Люди - тля, а избы - горы. Примерещилися мне Беломорские просторы.

Гомон чаек, плеск весла, Вольный промысел ловецкий: На потух заря пошла, Чуден остров Соловецкий.

Водяник прядет кудель, Что волна, то пасмо пряжи... На извозчичью артель Я готовлю харч говяжий.

Повернет небесный кит Хвост к теплу и водополью... Я - как невод, что лежит На мели, изъеден солью.

Не придет за ним помор Пододонный полонянник... Правят сумерки дозор, Как ночлег бездомный странник. [1914] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.

* * * Талы избы, дорога, Буры пни и кусты, У лосиного лога Четки елей кресты.

На завалине лыжи Обсушил полудняк. Снег дырявый и рыжий, Словно дедов армяк.

Зорька в пестрядь и лыко Рядит сучья ракит, Кузовок с земляникой Солнце метит в зенит.

Дятел - пущ колотушка Дразнит стуком клеста, И глухарья ловушка На сегодня пуста. 1914 или 1915 Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.

* * * На темном ельнике стволы берез На рытом бархате девические пальцы. Уже рябит снега, и слушает откос, Как скут струю ручья невидимые скальцы.

От лыж неровен след. Покинув темь трущоб, Бредет опушкой лось, вдыхая ветер с юга, И таежный звонарь - хохлатая лешуга, Усевшись на суку, задорно пучит зоб. [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.

* * * Галка-староверка ходит в черной ряске, В лапотках с оборой, в сизой подпояске. Голубь в однорядке, воробей в сибирке, Курица ж в салопе - клёваные дырки. Гусь в дубленой шубе, утке ж на задворках Щеголять далося в дедовских опорках.

В галочьи потёмки, взгромоздясь на жёрдки, Спят, нахохлив зобы, курицы-молодки, Лишь петух-кудесник, запахнувшись в саван, Числит звездный бисер, чует травный ладан.

На погосте свечкой теплятся гнилушки, Доплетает леший лапоть на опушке, Верезжит в осоке проклятый младенчик... Петел ждет, чтоб зорька нарядилась в венчик.

У зари нарядов тридевять укладок... На ущербе ночи сон куриный сладок: Спят монашка-галка, воробей-горошник... Но едва забрезжит заревой кокошник

Звездочет крылатый трубит в рог волшебный: "Пробудитесь, птицы, пробил час хвалебный, И пернатым брашно, на бугор, на плёсо, Рассыпает солнце золотое просо!" 1914 или 1915 Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.

* * * Сегодня в лесу именины, На просеке пряничный дух, В багряных шугаях осины Умильней причастниц-старух.

Пышней кулича муравейник, А пень - как с наливкой бутыль. В чаще именинник-затейник Стоит, опершись на костыль.

Он в синем, как тучка, кафтанце, Бородка - очёсок клочок; О лете - сынке-голодранце Тоскует лесной старичок.

Потрафить приятельским вкусам Он ключницу-осень зовёт... Прикутано старым бурнусом, Спит лето в затишье болот.

Пусть осень густой варенухой Обносит трущобных гостей Ленивец, хоть филин заухай, Не сгонит дремоты с очей! [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.

* * * В овраге снежные ширинки Дырявит посохом закат, Полощет в озере, как в кринке, Плеща на лес, кумачный плат.

В расплаве мхов и тине роясь,Лесовику урочный дар,Он балахон и алый пояс В тайгу забросил, как пожар.

У лесового нос - лукошко, Волосья - поросли ракит... Кошель с янтарною морошкой Луна забрезжить норовит.

Зарит... Цветет загозье лыко, Когтист и свеж медвежий след, Озерко - туес с земляникой, И вешний бор - за лаптем дед.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Стихотворения. Пьесы
Стихотворения. Пьесы

Поэзия Райниса стала символом возвышенного, овеянного дыханием жизни, исполненного героизма и человечности искусства.Поэзия Райниса отразила те великие идеи и идеалы, за которые боролись все народы мира в различные исторические эпохи. Борьба угнетенного против угнетателя, самопожертвование во имя победы гуманизма над бесчеловечностью, животворная сила любви, извечная борьба Огня и Ночи — центральные темы поэзии великого латышского поэта.В настоящее издание включены только те стихотворные сборники, которые были составлены самим поэтом, ибо Райнис рассматривал их как органическое целое и над композицией сборников работал не меньше, чем над созданием произведений. Составитель этого издания руководствовался стремлением сохранить композиционное своеобразие авторских сборников. Наиболее сложная из них — книга «Конец и начало» (1912) дается в полном объеме.В издание включены две пьесы Райниса «Огонь и ночь» (1918) и «Вей, ветерок!» (1913). Они считаются наиболее яркими творческими достижениями Райниса как в идейном, так и в художественном смысле.Вступительная статья, составление и примечания Саулцерите Виесе.Перевод с латышского Л. Осиповой, Г. Горского, Ал. Ревича, В. Брюсова, C. Липкина, В. Бугаевского, Ю. Абызова, В. Шефнера, Вс. Рождественского, Е. Великановой, В. Елизаровой, Д. Виноградова, Т. Спендиаровой, Л. Хаустова, А. Глобы, А. Островского, Б. Томашевского, Е. Полонской, Н. Павлович, Вл. Невского, Ю. Нейман, М. Замаховской, С. Шервинского, Д. Самойлова, Н. Асанова, А. Ахматовой, Ю. Петрова, Н. Манухиной, М. Голодного, Г. Шенгели, В. Тушновой, В. Корчагина, М. Зенкевича, К. Арсеневой, В. Алатырцева, Л. Хвостенко, А. Штейнберга, А. Тарковского, В. Инбер, Н. Асеева.

Ян Райнис

Драматургия / Поэзия / Стихи и поэзия
Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука