стихи

сон в шереметьево-1 на 2 дня вперед

чах-чах! заглох вертолетик.
бортпроводница просит прощенья
у пассажиров.
в прокуренных легких
я сохраняю спокойствие щена,
сытное, жырное,
сонное.
невесомое.

снова задержка рейса.
красавица-стюардесса
по имени, ну конечно же, маня
обволакивает вниманием

в багажном отсеке.
разбито и сердце,
и чей-то чужой чемодан.
прошу прощенья у дам
за столь пикантные речи.
но полет невозможен без порно.
(я цитирую эмманюэль)
манины волосы гречневые,
манино подобие спора,
«эй, девушка, эй!»

я лечу в тридесятое в тридевятое
всеми ветрами вылощенное.
то ли в вологду, то ли в вятку,
а, может быть, в что-нибудь еще...
я лечу чертизнаеткуда, чертизнает зачем
отчего не сидится в столице?

весна нагая.
ах, на теплых улочках гааги
белый мальчик мулатика обнимает.

я ищу тебя в их счастливых ртах,
в аэропортах
всех стран.

а твой рейс из лиссабона.
(приземление мягко и благополучно)
а ты хороша собою.
(жду у выхода, мну ромашки в ладонях задумчиво)
я тебя люблю.
здравствуй.
2001/04/06

before полётик

во францию рваться, стремиться, бежать,
лететь Air France’ом или аэрофлотом.
в салоне такси забытый уже довезенным кем-то пиджак.
париж. кто-то – за рифмой, кто-то – за музыкой, кто-то – за фото.

у хэма нос в абсенте вымочен.
он стар и пишет вымученно,
а я давлю строчки, как сок из свежих апельсинов
(вот к каким метафорам стремят нас блага цивилизации)

париж. брутальностью скул каждая схожа с апексимовой.
бутики лагерфельда и, дабы потрафить патриотизму, зайцева.

твои ладони такие теплые, такие небешеные
небесных бедствий не чуявшие ни разу.
мои – холодные, крадучись, словно беженцы,
ползут по перилам, тащат меня на террасу
к метрвецам, к уайльду и джимми мориссону.

ласковый вечер в дожде купается-моется.
это париж. я учусь любить тебя до крови,
серенады орать на русском под раскрытыми окнами.

наш медовый месяц – безделица слаще патоки.
ты красива, ты манишь коленями где-то под платьями.

и к тебе возвращаясь от именитых покойников,
я, как джанки, шатаюсь по нашей маленькой комнате.
так глубинно в тебя влюблена, что даже надгробия
не заменят мне губ твоих черного горького грога.
этот город соитий останется в нас, как ребенок.
но нашего сына я буду звать без прононса.
2001/04/24

на Вы стрел

в войну игрались,
клюквенной кровью пачкались.
у двери рая
раскланивались со скрипачками
и прочими, то есть – другими.
из оркестрика окуджавы.
как сладки небесные гимны,
как приторны... снег лежалый
ласкает чугун ботинка
и медленно тает, льется.
в войну игрались, гляди-ка:
в ранах, как елка в блестках,
ладони.
2001/04/24

аквапрелька