Стихи

Мы говорим не дискурс, а дискурс!
И фраера, не знающие фени,
трепещут и тушуются мгновенно,
и глохнет самый наглый балагур!
И словно финка, острый гальский смысл,
попишет враз того, кто залупнется!
И хватит перьев, чтобы всех покоцать!
Фильтруй базар, фильтруй базар, малыш.

1998

* * *

Что «симулякр»? От симулякра слышу!
Крапива жжется. А вода течет
как прежде – сверху вниз. Дашевский Гриша
на Профсоюзной, кажется, живет.

О чем я то бишь? Да о том же самом,

о самом том же, ни о чем ином!
По пятьдесят, а лучше по сто граммов.
Потом закурим. А потом споем:

«Не уходи, побудь со мной, мой ангел!

Не умирай, замри, повремени,
романсом Фета, приблатненным танго —
о, чем угодно! – только помани,

какой угодно глупостью…» Приходит

довольно-таки скучная пора.
Вновь языку блудливому в угоду
раб покидает Отчий вертоград,

ну, в смысле – разум ленится и трусит,

юлит, грубит, не хочет отвечать.
Вода меж тем течет по старым руслам,
крапива жжется и часы стучат.

И только голос слабый и беспечный,

почти не слышный, жалкий и смешной,
лишь полупьяный голос человечий
еще звучит и говорит со мной!..

Век шествует путем своим дурацким.

Не взрыв, не всхлип – хихиканье в конце.
А мусикийский гром и смех аркадский
не внятны нам, забывшим об Отце.

Но, впрочем, хватит умничать. О сроках

ни сном, ни духом не дано нам знать.
Рецензия у Левушки в «Итогах» —
вот все, на что мы вправе уповать.

Дашевский Гриша, приходи в субботу,

так просто – позлословить, подурить,
подухариться Бахусу в угоду.
Хотя в такую мерзкую погоду
тебе, наверно, трудно выходить.

1998

* * *

О высоком и прекрасном
сердце плакало в ночи,
о насущном и пустяшном,
о всамделишном и зряшном…
Сердце-сердце, помолчи!

Сердце-сердце, что такое?

Эк тебя разобрало!
Муза-шмуза, все пустое.
Глянь-ка в форточку – какое
там столетье подошло!

Не такое время нынче

чтобы нянчиться с тобой!..
Что же ты, сердечко, хнычешь
и, как тать в ночи, химичишь
над бумажной мишурой?

Что ты ноешь, что ты воешь,

что ты каркаешь в ночи,
что канючишь, ретивое,
с бестолковой головою
пакт мечтая заключить!

Что ж ты клянчишь, попрошайка!

Мы не местные с тобой,
и, признайся без утайки,
устарели наши байки
в тихой келье гробовой

о высоком и прекрасном,

Шиллер-шмилер, ветхий Дант…
Твои хлопоты напрасны,
твои происки опасны,
мракобес и обскурант!

В общем, хрен те, а не грант!

1998

РОМАНС