Какая гадкая тоска меня сегодня посетила.Не музой выплыла она, а громом диким подкатила.На вечном древе бытия сидела молодая птаха,Руками всякого сметья готова для нее уж плаха.О птица сплина моего, ты опереньем золотистымЗачем в зеленое дерьмо крылом попала чистым, чистым!О том, что дале было, я писать желанья не имею,Хандра от этого моя дымком печальным не истлеет.Но только это – пол беды, что завтра будет, я не знаю.Хрустальную струю воды больной трахеею глотаю.Как я хочу, чтоб гром утих, домашней кошкою смирился.Быть может, мой короткий стих катализатором явился?Быть может, он давно помог раскатам злымсмолчать покорно?Он сделал все, что только мог, цензуры избежав проворно.Таинственностью даль полна – тиха, угрюма, молчалива.Как Таня Ларина она, как плачет над рекою ива.Я скоро в эту даль войду, уж не далек тот час ужасный,И осторожно, как по льду,пройду сквозь темь ко дням прекрасным.
О сне
Не надо думать ни о чем.Молчание. Не надо говорить,О том, что волновало днем.О сон! Поможет все забыть.Обиженно слова упрека мне,Никто с укором не произнесет,И похвалу я не услышу – нет.Я сплю. А сноведенье мне несетНочная мгла, густая темнота.И если был бы то замолк сверчок.А в голове такая пустота —Гадать не надо – чёт или нечёт.Сны опустились на кровать.Откуда прилетели вы, кудаВы улетите днем опять?Быть может, улетите навсегда.А может, возвратитесь ко мне вновь,И принесете то, что нужно мне…Кому-то пригодится моя кровь…А может, это только всё во сне?
«Какой же ты жестокий человек…»
Какой же ты жестокий человек,Не выполняешь ты мои желанья.За это я испорчу весь твой век,Я отравлю тебе существованиеВедь я вредна, я злая очень.Ведь я твоя змея. От ядаУмрешь. А жить так хочешь.Но ты умрешь. Я буду рада.Тебя мне сладко ненавидетьИ одиночеством травить.Ты очень, очень хочешь жить?А я хочу тебя не видеть.Жив? Не здоровым, а больным,И одиноким, и несчастным.О ты! – кто так меня любил,Кто приносил мне счастье.