Стихи

И с каждым мигом длится безраздельно

Облекший явь покои,

Как смутный отзвук песни колыбельной

В судьбе людской...

И греет грудь пустыми снами

Насущный свет,

Как если б бездны не было пред нами,

Как будто тайны несказанной нет...

И дремлет ум. Ленив и своенравен

Его слепой досуг,

Как если б был всей бездне мира равен

Наш смертный круг...

ОГНЕННЫЙ НЕВОД

Учись у пламени живого,

Как в час ущерба вспыхнуть снова,

И в гранях полноты заметь,

Как в пепле часа должно тлеть...

Чтоб было время снова ало,

Исполни жребий искры малой,

И, пав на трут, обманешь тень,

И будешь весь — как красный день...

И в сонных гранях тьмы полночной,

Koгдa приспеет час урочный,

Змеись к дубраве в тишине,

И встанет дерево в огне...

А там, с шипеньем, в беге метком,

Струясь, звеня, по сучьям, веткам,

Сжигая боль твоих оков,

Ты расцветешь до облаков...

И дрогнув вдруг, над сном и тенью,

В просторе, преданном смятенью,

Земле поведает набат,

Как ты прекрасен и богат!

РАЗДУМЬЕ

Ты принял крест земного ига,

Весь свет и боль его постиг,

Когда впервые к чаше мига

Устами бледными приник...

Отведав сладости короткой,

Ты сеял слезы, пролил кровь,

И сам влачил невзгоду кротко,

Чтоб бледный призрак встретить вновь...

Безумным сном о капле блага

Ты был в степях земли гоним,

Не замедлял над бездной шага,

Спускался в рудники за ним...

Тянись, спеши с тоской и дрожью

За зыбкой искоркой во мгле,

Что смертной истиной и ложью

От века стала на земле,

И, миг познав, плетись от пира

Своей неверною тропой,

Как мудрый царь с державой мира

И прозревающий слепой...

РАЗДУМЬЕ

Жар снов людских — как маков цвет,

Вес дел — горчичное зерно,

И быть их часу в славе лет

Не суждено.

Плывет сквозь бред в земном плену

Рассветно-стройный звон веков,—

Но сердцу, преданному сну,

Чуть слышен зов.

Где вечный жребий завещал

Упорству плуга шелест нив —

Хоть длинен стебель, колос мал,

И жнец ленив...

Где гнет пыланье мести взрыл,

Рука восставшая слаба,

И свет лишь сказкой мига был

В груди раба...

Просторен парус, ветер тих —

И у руля — всечасный страх,

И водит душу смертный миг

Из праха в прах...

ХВАЛА РАБАМ

В борьбе веков велик ваш долг суровый,

Влачащие ярмо земли сердца,

Бездольные избранники христовы,

В цепях труда — сподвижники Творца!

Невольник нивы, древний Божий воин,

Чей каждый миг — лишь дрожь и дрожь в пыли,

Ты средь людей один венца достоин,

Что вырыл плугом солнце из земли.

Раб молота, кующий месть в кинжале,

Как в славе часа жребий твой ни мал,

Свое упорство слив с упорством стали,

Ты строил век и мудрость дня ковал...

И ты, пастух, что меришь в жизни сроки

Безлюдием звериного пути,

Благословен твой жребий одинокий,

Твой Посох будет в вечности цвести!

И пусть ваш долг в кругу неволи цепкой

И сир, и строг, как ваша скорбь строга,

Но на земле лишь вами время крепко,

Из ваших слез возникнут жемчуга.

Свершится мера трепета и бега,

И вы, изведав тень земной зари,

Войдете в свет на брачный пир Ночлега —

Поденщики, жнецы и косари!

* * *

"Средь яви пепла и огня..."

Средь яви пепла и огня

У сердца смертного — две доли,

Как есть и цвет, и жатва в поле,

Как две зари — у дня...

Светает тишь, редеет тень,

Взрывая звон и гул нестройный,

Объемлет землю полдень знойный —

Вот первая ступень!

И вновь у дымной грани сна

Уходит пламя, догорая

В безмолвных далях — вот вторая

Всевластная волна!

Так будет утро вновь, и так

На смену солнцу многократно

Прольется дым поры закатной

И новый звездный мрак.

Так вновь придется грудь открыть

Тому же миру и тревоге,

В чей вечный круг, в чей трепет строгий

Вплетен, — и час не быть...

НАПУТСТВИЕ

В свой темный путь иди без страха,

Подвластный часу человек —

   Твое томленье не от праха,

Не от земли — твой краткий век...

В час роковой, как в миг случайный,

На всех распутьях жизни ты —

   Слепой участник вечной Тайны,

Грань сокровенной полноты...

Цвет дней твоих в их пестрой славе,

Пылал иль тлел Ее огнем —

   Как вечный Лик взалкавшей яви

В скудельном образе твоем...

И ты, в игре пустых мгновений,

И в поте всех твоих трудов,

Лишь ткал всевластной тайной тени

Несовлекаемый покров...

И пусть свершенье яви шумной —

   Лишь плен, но вечность — грань его,

И в ней твой разум многодумный

И смута сердца твоего...

Ее дыханием бессменным

Цветет в тебе, как сон и дрожь,

Все, что ты метишь знаком бренным

И смертным именем зовешь...

ЖЕРТВЕННИК

Весь смертный жар — от первых детских слез,

Всю мощь мою — от детских малых сил,

Я в Вечный храм в живой тоске принес,

На жертвенник суровый возложил...

Что добыл молот, что взлелеял плуг,

И что вспоила тишь садов моих —

Тревога дум и дрожь усталых рук,—

Все было в жизни пламенем на миг...

И вся борьба, завещанная мне

В игре мгновений, в долгий век труда,

Цвела лишь с тем, чтоб был мой дух в огне,

Пока пройдет земная череда.

И на костре, где сердце сожжено,

Средь пыток жертвы понял я не раз,

Что долг огня — единое звено,

В ткань Вечности вплетающее нас.

Вот почему, прозрев в людском бреду,

Свой тайный свет, как каждый час былой,

На жертвенник суровый я кладу,

Чтоб стал мой жребий дымом и золой...

МОРЕ И КАПЛЯ

Море и капля, как колос и цвет,

Дышат, свершая все тот же завет,

В мире прядущий зиму и зной,

Вихрь и дремоту ветки лесной...

В ткани предвечной людские дела...

Чудо — наш Кормчий, мы — взмахи весла...