хоть небосвод насквозь померксквозит из его дуг и падугкакой-то страшный фейерверкзеленый блеск и белый сверккак сад где только дуб и падубпо скользким лестницам зарикак за медузою медузасплывают света пузыриночное мужество замридневному ужасу обузаIV, 10
ОДА ИЗ ПОЕЗДА
в речках медных нечищенныхизгибается медленный тока со сгибов посколотоу лещинок у нищенокмеди старой пятак на пятокно зато сколько золотана плечах у дубовых мужчинвыбегающих молодоиз лощенных закатом лощинсамолеты бескрылыенас несут над склоненной странойтени белые милыерасплоясь от небесного холодаоплывают за нашей спинойно зато сколько золотанабегает у нас на стеклеи ссыпается смолоток уходящей под землю землеV, 10
ГИМН ВЕСНЕ
Смертью горло полоскалиДуры-горлинки во сне,Из пылающих клёвов плёскалиВ голые глаза весне —Золотыми полозкамиПо воспаленному стеклуИ вспылёнными полоскамиНа расплавленном полу.Вот сад, где ртутная водаСтекала всю ночь тройным уступомВ темнеющее никудаПо темно-голубиным купам —Сквозь пыль и пыл стекла, сюда;И ночь за ночь ее трудаОплачена тройным сюркупом:Медведки скрылись, и волчцыШипы зеленые надели,Седеют в гробе мертвецы,Когда еще не поседели,И смертью дурни-горлецыПолощут горло в самом деле.V, 10
ПРОГНОЗ НА ЛЕТО
Я вижу синие дворы,
Где стены сложены из дыма.
На камни Иерусалима
Ты положи свои дары.
Владимир Шенкман (1955–2002)Лето будет красное, как поезд-стрела.На застывших колесиках, перестуженных добела,на колесиках золотых-раскаленныхпролетит – от стрекоз черно-желтых и до сине-зеленых.Лето будет белое, встанет снег золотой.Станет ветр обратный дуть рот в рот пустотой,и, чернее зеленого, муравьиные львывылетят из иерусалимской Невы.Лето будет черное, а в нем золотые фонарики.По разлившейся пóд небом иерусалимской Москва-рекеметеором подкачанным вперекосперелетит – от зéлено-синих и до желто-черных стрекоз.VI, 10
А КАК Я ВЫШЕЛ, БЫЛ ПОЛОН САД