Стихи и новеллы

Но страх придет – в осколки гром

Не разобьет ли дом вселенной?

Май 2010

* * *

Весна, в грязи ворона, лужи –

Все кончится. И ледоход!

Но девки там, где были стужи,

Вести не будут хоровод.

Не в моде ныне те забавы, –

Их предпочтение – другим.

И мы с тобой, мой друг, не вправе

Переписать уставы им.

Но вправе мы тропой былого

Дубраву нашу посетить,

Где все и живо и готово,

Как отзвук девичьего слова,

Седую память возмутить.

Май 2010

* * *

Бьет в глаза весенний теплый свет.

Почернев, растаял санный след –

Не беда, вновь возродится!

Выпью я стаканчиком вина,

Чтобы загудела голова.

Не впервые – отрезвится!

Бог судил немыслимый мне рок, –

Одолеть науку я не смог –

Как любить и как не надо.

Я живу под шаткою звездой,

Где звучит и тихий голос мой,

А верней – под звездопадом.

Как унять мне горечи твои!

Все поэты пишут о любви.

Я всегда – к твоим услугам.

Говори: «Присядем, старина,

Выпьем по стаканчику вина, –

Ты мне был, остался другом».

Как подарок скудный из былин

Глас не нам ли в ветреной пыли

Замирает тяжеленный?

Песни петь не нам запрещено,

Допоем! Потом – немудрено

И уснуть на дне Вселенной.

Май 2010

Памяти Юрия Таратина

От того, чему я не поверю,

Загрустили травы и деревья,

По-другому смотрится твой дом.

Вопреки молениям и просто

Неприметно как-то на погосте

Прибыло еще одним крестом.

Череда людская, теневая –

Череда в тот мир – не убывает.

Но ты оказался впереди,

Как всегда, и в этот день осенний,

Как везде, – хоть в этот миг последний

Повелел бы ангел: «Подожди!»

Будто ничего не изменилось,

Снова этой ночью мне приснилась

Шумная береза в полный рост.

Будут вечно жить твои дубравы,

С новой силой вырастают травы. –

Без тебя проходит сенокос.

Июнь 2010

* * *

Река незримо дышит томной влагой

У ног моих, у горки, тальника.

Синея, воды ветреного края,

Куда спешите вы издалека?

Исходом невозвратных многолетий,

Как ни стараюсь, все же не пойму –

Вы ищете иль новых приключений,

Иль родину забвенную свою?

Волнуется, не дремлет ни минуты.

И сколько лет у горки, тальника

Обрывок неба ищет в ней приюта,

Лохмотьями биясь о берега…

Под звездопадом всяко может статься, –

Но бог избави в глубине веков

Меня обрывком чуждым бултыхаться

Хотя бы у далеких берегов.

Июнь 2010

* * *

Сад однотонен под луной,

Тих полумесяц.

Идет беседа вперебой,

Как люди вместе.

Ты так старательно мила

Неодолимо.

И никогда и не была

Моей любимой.

И все же пахнет теплотой

Твое дыханье.

В дыханье теплом голос твой

Приутихает.

Но подождем, как лунный свет

Уйдет в сторонку.

И, как и мой, начнется бред

Твой ненароком.

Июль 2010

Гремела гроза

В расколотом небе залечены швы,

От ран огневых и следа не осталось.

И, выжив в погроме небожеском, мы

С тобою шагаем по лужам. На зависть.

И в глине, и в травке повыше колен

Твои крупноплодные ноги босые.

Но как уживаются все ж на земле

Улыбки на лицах и взгляды косые?

Ликуйте, земные! Ликуй, неземной!

Сегодня удачей ваш праздник отмечен.

Хотя бы шумливый, хотя бы немой –

Ваш праздник да будь бесконечен.

На белые груди садилась оса,

И пела нам певчая птица.

И чтобы нас вновь так застала гроза,

Едва ли еще раз случится.

Июль 2010

* * *

Как с утра все было чисто,

И звенел металл!

Но черней рук трубочиста

Воздух черный стал.

А по мне… Я – ни бельмеса.

Растолкуй о том,

Как из туч пророк небесный

Извлекает гром.

И зачем пророк потешный,

С бородой, не злой,

Наказание шлет грешным? –

Но не нам с тобой!

Июль 2010

* * *

Все предсказуемо меж нами, –

Тропой безлюдною с луками

Случайно будто сведена

Со мною, и неторопливо

Ты говоришь неповторимо

Вещание плохого сна.

Перед доверчивостью женской,

Врожденной разумностью млечной

Я весь внимание и слух.

Глазам, уставшим по старинке

И постаревшим от поминок,

Сказать кто в силах: «Недосуг»!

Язык твой прост, без идиомов. –

Сопровожу тебя до дома.

А вот на следующий раз

Я свой придумаю рассказ,

Жизнеподобный и несонный, –

И расскажу тебе – веселой.

Июль 2010

* * *

Я долго буду знаменит

С тобой. – И нет путей отхода.

Кому ты хочешь изменить

Со мной, неверная, сегодня?

Не выступают соловьи

Для нас, бедовые, вполсилы.

С тобою я певец любви,

А без тебя – певец могилы.

Ты рада. – Мы с тобой одни.

Что мы с тобой одни, ты рада.

Друг другу оба мы сродни,

Освобожденные из ада.

Найдется пожалеть о чем,

В слезах ты чтобы ликовала.

Про то не вспомнит ничего

Последний гражданин Кавала.

Июль 2010

В будущем

Проснувшись в темноте,

упрешься в крышку гроба

Костлявою рукой.

И вновь вернешься ты,

не встретивши исхода,

В сон горький, гробовой.

А в миллионный год

от рождества Христова

Иль в миллионный век,

Взяв в руки череп твой,

промолвит археолог:

– Наш предок, человек!

Июль 2010

* * *

Тропа узка в пшеничном поле!

Перепела, знать, поневоле

Кричат. Им тоже нелегко.

И ветерок тебя овеет,

В тебе, настало время, зреет

Грудное, чую, молоко.

Твоя любимая ложбина!

Что любишь ты – и мной любимо.

В траве теряли мы серьгу.

Пойду – нарву тебе цветочки, –