Стихи и проза

Масштаб поэта таков, что его уместно видеть в ряду, где стоят имена Чухонцева, Лосева, Гандлевского, Цветкова, Кенжеева… Иртеньев – поэт неклассической гармонии, поэт-„ассенизатор“, выполняющий необходимую функцию постоянного очищения поэзии от зашоренности, стереотипности мышления. По Шкловскому, каждый художник остраняется в своем творчестве. Иртеньев выбрал для остранения обоюдоострый инструмент – иронию, которая служит у него не целям постмодернистской деконструкции, но помогает цементировать собственную поэтику.

Разумеется, даже тщательный анализ иртеньевских приёмов, который для филологов ещё впереди, не объяснит главного. Литературоведение знает, как сделана „Шинель“ Гоголя. Но оно не знает, как сделать „Шинель“ Гоголя.

Творчество Иртеньева – удачная попытка преодолеть постмодернизм на его поле и его же средствами. Поэт не упивается воссозданием мешанины ментальных обломков, не воспевает хаос, а создает, синтезируя разнородные культурные явления, новый поэтический космос. И из этой внешней эклектичности рождается экзотическая роза, привитая советскому дичку. Иртеньев, как печальный клоун Полунин, смешит до слёз как бы помимо своей воли, просто потому, что по-другому у него не получается. Абсолютный слух на языковые штампы стимулирует его мгновенную реакцию. Вот живой пример: телевизионный интервьюер щеголяет строками: „Куда ты скачешь, гордый конь, И где… “, а Иртеньев понуро заканчивает: „…откинешь ты копыта“.

Выморочному пустмодерну и паразитированию на классике поэт противопоставляет настоящую любовь к традиции и творческую свободу. Талант же, как заметил Сергей Довлатов, что похоть: трудно скрыть, а ещё труднее – симулировать.

…Благодаря Ирине Одоевцевой мы знаем, как Мандельштам с весёлым недоумением спрашивал: зачем писать смешные стихи? Все ведь и так смешно! Ироничный трагик Иртеньев подошел к истине с изнанки: все это было бы грустно, когда бы не было так смешно.

Всё накрылось медным тазом,

Но, покуда тлеет разум,

Ощущения конца

Все же нету до конца.

Артём Скворцов

журнал „Арион“, № 4, 2002

„Известия“. Не по понятиям

Иронический поэт Игорь Иртеньев стихотворно отреагировал на актуальную политическую новость – назначение Альфреда Рейнгольдовича Коха главой предвыборного штаба СПС. Отреагировал и отреагировал. Коха можно ненавидеть, можно уважать, можно презирать, можно игнорировать, по отношению к нему можно занимать какую угодно позицию – будучи публичной фигурой, он подлежит любому обсуждению, осуждению или оправданию. В зависимости от личных взглядов обсуждающего, осуждающего или оправдывающего.

Но в данном случае речь зашла не о личных качествах Коха, не о его прошлых и нынешних заслугах, они же злодеяния, они же неудачи, они же успехи; речь зашла о другом. Цитата: Пусть Немцов и Хакамада

Отдохнут чуток пока,

Тут нужны зондеркоманда

И железная рука.

Где поставили Альфреда,

Резко вверх дела идут.

Где Альфред – всегда победа,

Где Альфред – все аллес гут.

Разбегайтесь же, медведи,

На глазах теряя вес,

Вновь в седле железный леди,

Штурмбанфюрер СПС.

Если это не прозрачный намёк на германские национальные корни Альфреда Рейнгольдовича, – то что же это такое? Если здесь не отыгрывается классическая советская ассоциация „немец/фашист“, – то какая же ещё ассоциация тут отыгрывается? Если в стихах Иртеньева не нарушены все правила политической корректности (которую лучше бы не путать с идеологизированной политкорректностью американского образца), – то что же тогда такое элементарная человеческая корректность вообще?

Позднесоветская интеллигенция, сатирическим голосом которой справедливо ощущает себя поэт-иронист Игорь Иртеньев, давно привыкла жить двойным идеологическим счётом. Что позволено Юпитеру, то не позволено быку. Что запрещено по отношению к одним лицам и национальным группам, то разрешено по отношению к другим. Предположим на секунду, что Альфред Кох имел несчастье или, напротив, счастье родиться евреем. И в какой-нибудь народно-патриотической газете появился бы стишок, вышучивающий его еврейство.

Например, такой. СПС придали весу

Олигархи-подлецы.

Очень трудно СПСу

Обойтися без мацы.

Там, где Хамыч, там и Симыч,

Где евреи – жди засад;

Где Борис – всегда Ефимыч,

Где Альфред – всегда моссад.

Опасайтесь, коммунисты,

Монтесаури сынов,

Крепко на руку нечисты,

Вас оставят без штанов.

Ну и так далее. По тексту.

Как бы отреагировали на это литературно-националистическое безобразие либералы? Возмущённо. С обвинениями авторов и публикаторов в расизме, фашизме и человеконенавистничестве. И были бы совершенно правы. Ни подлости, ни подвиги отдельного человека не бросают темный или светлый отсвет на целую нацию. Потому что нации вообще живут по другим законам и оцениваются по другим критериям, нежели частные люди. Неважно, какие именно нации. Евреи. Русские. Немцы.