Стихи. Избранное

Ходить, как прежде, на работу,

А вечерами в бридж играть,

Смеяться новым анекдотам

И каждый вечер умирать.

И каждый вечер ждать и верить,

Что вновь ко мне вернешься ты

И сказочный лазурный берег

Появится из пустоты.

И неожиданно, как в сказке,

Все станет празднично, светло.

Вновь будут губы, клятвы, ласки,

Объятий нежное тепло.

И ради этой вот надежды

Нам стоит жить – не умирать,

Не проклинать любовь, как прежде,

А только ждать, и ждать, и ждать,

И только верить, верить, верить,

Что вновь ко мне вернешься ты

И сказочный лазурный берег

Появится из пустоты.

* * *

Шуршанье мокрых шин,

Шептание дождя…

Мы по Москве кружим,

Ища самих себя.

На стеклах у машин

Ползущих капель просо.

Не задавай вопросов,

Мы их не разрешим.

И не печаль лицо,

Не вспоминай начало,

Когда нас обручало

Садовое кольцо.

Деревья, обнажаясь,

Прощаются с листвой.

Сегодня я прощаюсь

С любовью и тобой.

Как нож, из Ленинграда

Протянет поезд путь.

Ты рада иль не рада,

Но вспять не повернуть.

Стирает осень грустно

Октябрьскою листвой

Страстей июньских сгусток,

Считавшийся судьбой.

…Все тот же мокрый дым

И сумрак среди дня,

Шуршанье мокрых шин,

Шептание дождя.

* * *

Если вдруг безотчетно, внезапно

Сердце сдавит смертельная грусть,

Как собака с подбитой лапой,

Я в Нескучный сад волочусь.

Он меня укрывает листовою,

Я невольно душой распахнусь,

И под сенью его сам собою

Постепенно я становлюсь.

Свобода

Кто сказал, что у свободы сладкий вкус?

Он солоновато-теплый, как у крови,

С вкусом дыма обгоревшей кровли

И спаленных виноградных лоз,

Вкус соленый пота, резкого, как уксус,

И печальных, рвущих душу слез.

Кто сказал, что лик ее прекрасен?

С перекусанными губами

И со вспоротыми животами

– Вид ее трагически ужасен, страшен.

Кто сказал, что дух ее спокоен?

Средь кровавых бань и бесконечных боен,

Словно крошки битых черепиц,

Переломанные судьбы, планы,

Убежденья, клятвы и обманы, –

Вот они в пыли, поверженные ниц.

И мелькнет вдруг мысль: «А не напрасно?»,

Но рванется в небо знамя красное,

Бешено застрочит пулемет,

Взрыв гранаты песню оборвет…

И опять сквозь кровь и муки

Тех, что пали, сыновья и внуки

Криком глотки многомиллионной

Массы собирают под знамена.

И пока планета человечна,

Эта круговерть борьбы извечна.

Сквозь любые времена и годы

Люди, племена или народы

Стонут, требуют, ревут:

«Мы хотим свободы!»

«Мы хотим свободы!»

Слалом на Чегете

Презревши

тяжесть

и ленность

тела,

зигзаг

направо,

зигзаг

налево!

От самой

кромки

стартую

смело.

Зигзаг

направо,

зигзаг

налево!

Дыханье

вбито,

а слезы

выбиты,

Лечу

стремительно

с вершины

выгиба.

Трясутся

лыжи,

трясется

жизнь.

Ты хочешь

выжить?

Тогда

держись.

Вались

на палку,

пружинь

в коленях.

Тогда

не будешь

ходить

в калеках.

Костюмы к черту, даешь штормовку!

Где праздник смелости – одежда ловких?

И к черту смокинги, туда же фраки.

Блестят, как молдинги, здесь анораки.

Здесь нет корон, все – королевы.

Зигзаг направо, зигзаг налево.

И нет чинов, и нету славы.

Зигзаг налево, зигзаг направо.

И нету всхлипов: «Куда ушла ты?»

Лишь буйство скорости и риск утраты.

Внизу остались, страшней химеры,

Подонки, нытики, творцы карьеры,

Мегеры-тещи, соседки-стервы,

Идеологические лицемеры.

Скулит подлиза: «Нельзя понять –

Ужасно склизко, а что лизать?»

Тут все естественно и нету позы,

Как прелесть гор сквозь тень угрозы.

Вот подлетаю к кафе я «Аю».