Стихи мои, простые с виду…

Степан Тимофеевич Разин,
Известный донской атаман,
Немало творил безобразий,
Особенно будучи пьян.

Однажды с крутой похмелюги
С ватагой он плыл по реке
На белом ушкуйничьем струге
С персидской княжною в руке.

Страшась атаманского гнева,
От ужаса бледная вся,
Дрожала несчастная дева,
Монистами робко тряся.

Плескалась медовая брага
Во фряжских черненых ковшах,
Лежала вповалку ватага,
Густым перегаром дыша.

Макая усы в ерофеич,
Хлеща за стаканом стакан,
Все слабже Степан Тимофеич
Удерживал девичий стан.

И после шестого стакана —
Пожалуй, что лишним был он —
Орлиные очи Степана
Смежил исторический сон.

Почуяв нехватку контроля,
Разжалась злодейка рука.
Печальна невольницы доля,
Не быть ей женой казака.

Напрасно хрипела бедняга
В надежде вниманье привлечь.
С оттягом храпела ватага
В ответ на шиитскую речь.

Агония длилась недолго,
Не больше минуты одной,
И воды холодные Волги
Сомкнулись над бывшей княжной.

1982

„Соком живым брызнем…“

Соком живым брызнем,
В солнечный диск метя,
Да — половой жизни!
Нет — половой смерти!

1986

„Сообщаю вам интимно…“

Сообщаю вам интимно,
По секрету, тет-а-тет,
Чтой-то вдруг нелегитимно
Стало мне на склоне лет.

Паспорт есть и в нем прописка,
Плюс работа и семья,
Но, похоже, в зоне риска
Оказался, братцы, я.

Вдруг в роддоме по запарке,
Что случается вполне,
Ненароком санитарки
Поменяли бирку мне.

Я растерян, я в смятенье,
Намекните мне хотя б,
Вдруг я вовсе не Иртеньев,
А какой-нибудь Хоттаб.

Вдруг покажет картотека,
Что я вождь боевиков,
Что родился у Казбека,
Вскормлен грудью облаков.

И мечусь я по квартире
В ожиданьи крайних мер.
Вдруг начнет мочить в сортире
Наш решительный премьер.

„Соответствуя в чем-то друг другу…“

Соответствуя в чем-то друг другу,
Не припомню за давностью в чем,
Мы с тобой по весеннему лугу
Шли, к плечу прикасаясь плечом.

Между нами любовь начиналась
И наметилась было почти.
Юность, юность, куда ты умчалась,
За вопрос неуместный прости.

Но тебя я запомнил такую —
В белом платье, почти босиком.
Потому это все публикую.
Без утайки,
Как есть,
Целиком.

„Спаянные общим идеалом…“

Спаянные общим идеалом,
По понятьям поделивши нал,
Под семейным ватным одеялом
Почивали власть и криминал.

Положив супругу-криминалу
Голову на крепкое плечо,
Власть его любовно обнимала
И дышала в ухо горячо.

Так они и спали б тихой сапой,
Одеялко мирно теребя,
Если б криминал мохнатой лапой
Вдруг его не дернул на себя.

Всю-то ночку, лежа с милым рядом,
Власть во сне от холода тряслась
И во тьме, белея голым задом,
Не смыкала до рассвета глаз.

„Среди толпы мятежной…“