Стихи, оборванные пулей. Советские поэты, павшие на Великой отечественной войне

Кроме этого, он очень серьезно изучал испанский язык – тогда республиканская Испания была символом нарастающей схватки с фашизмом. Смоленский стал одним из первых переводчиков стихов великого испанского поэта, расстрелянного фашистами, – Федерико Гарсиа Лорки. Его переводы звучали по радио и в 1939 году были приняты к изданию.

Собственные стихи Смоленский писал со второй половины 30-х годов. Хронология его творчества коротка, как и его жизнь: первое из дошедших до нас – «Моя песня бредет по свету…» – датировано 1936-м годом, последние – 1940-м. Всего пять лет.

Главной темой творчества было море и отважные люди «морских» профессий. Как писал друживший с ним в те годы известный впоследствии поэт и бард Евгений Агранович, Борис «бредил бурями и парусами, мечтал о кораблях и океанах». Однажды Смоленский и Агранович вместе написали шуточную песню «Одесса-мама», ставшую своеобразной «визитной карточкой» города. Также сегодня некоторые источники называют Смоленского соавтором «Бригантины» Павла Когана – в рукописях Когана обнаружены правки, внесенные рукой Смоленского.

Бориса Смоленского дважды (в 1939 и 1940 годах) призывали в армию, оба раза он вскоре возвращался домой – все решала анкета, согласно которой он был «неблагонадежным» – из-за репрессированного отца. Весной 1941 года поэт уезжает в Москву, объясняя свой отъезд тем, что ему «надо быть в центре событий». Там со скамьи знаменитого Института философии, литературы и искусства Бориса Смоленского забирают в армию и отправляют на Белое море строить военный аэродром.

Стихотворения Бориса Смоленского до войны не публиковались. На фронте Смоленский готовил первую книгу стихов для Петрозаводского издательства. В нее вошло и все написанное им в 1941 году: фрагменты поэмы о Гарсиа Лорке, лирика, песня батальона, которая полюбилась однополчанам, и другое. Но все это погибло вместе с ним: 16 ноября 1941 года стрелок 2-й легкой стрелковой бригады Медвежьегорской оперативной группы (Карелия) Борис Смоленский пал смертью храбрых. Поздней осенью 1941 г. в ходе ожесточенных боев бригада потеряла почти весь личный состав, а в середине декабря она уже была расформирована вследствие безвозвратных потерь.

«А одиночество бывает сразу…»

А одиночество бывает сразу —
С последними прощальными гудками.
Рассунуты скорей рукопожатья,
Один толчок, назад поплыл перрон,
Друзья бегут, заглядывают в окна,
Но круто обрывается платформа…

И ты один – в дороге. Семафоры

Поднимут руки вверх, страшась разгона.
Мелькнут пакгаузы – и город кончен.
Пошли писать поляны и поля.

Вечерний лес дорогу распахнет

У дымного открытого окна,
Закурит не спеша, и будет молча
Глядеть тебе в глаза, припоминая,
Что будто где-то видел он тебя…

1938–1939 гг.

Ремесло

Есть ремесло – не засыпать ночами
И в конуре, прокуренной дотла,
Метаться зверем, пожимать плечами
И горбиться скалою у стола.
Потом сорваться. В ночь. В мороз.
Чтоб ветер
Стянул лицо. Чтоб, прошибая лбом
Упорство улиц,
     здесь, сейчас же встретить
Единственную, нужную любовь.
А днем смеяться. И, не беспокоясь,
Все отшвырнув, как тягостный мешок,
Легко вскочить на отходящий поезд
И радоваться шумно и смешно.
Прильнуть ногами к звездному оконцу,
И быть несчастным от дурацких снов,
И быть счастливым просто так – от солнца
     на снежных елях.
Это – ремесло.
И твердо знать, что жить иначе – ересь.
Любить слова. Годами жить без слов.
Быть Моцартом. Убить в себе Сальери.
И стать собой.
     И это ремесло.

1938 г.

«Я иногда завидую жестоко…»

Я иногда завидую жестоко:
Ведь мне б, тоску скитаний утолив,
Дышать, как море, – ровно и глубоко,
Непобедимо, как морской прилив.

1940 г.

Сергей Спирт

1917–1942