2009 год. 28 декабря с матерью и дедом отметили мои 25 лет. А через три дня, 31 декабря дед умер, упав с лестницы. Так началась моя свобода. Собственная комната в Питере! Лето, воздух, веселый смех, прогулки до утра и конечно музыка.
То лето промелькнуло метеором, загорелись угли старых моих отношений, воспламенилась страсть к легким N и алкоголю, пришли новые песни. Одна из них чудом сохранилась и была возвращена из безвременья буквально вчера, спустя 12 лет после написания и исполнения. И я с удовольствием делюсь ей с вами.
На днях я сделаю отдельный плейлист и немножко расскажу про то время. Время, когда ветер играл в волосах, алкоголь играл в крови, девушка играла на моих чувствах, а я играл на гитаре. А пока, на правах сингла, представляю одну из самых лиричных и теплых песен того времени.
13 лет было отдано музыке, веселью, пьянству и пороку. Я называю их «Чертова дюжина лет». С 13 до 26 я отдавал все силы музыке. А потом, в один из серых питерских дней, посмотрел на гитары, кофры, комбики, шнуры, тетради с текстами, кассеты с ранними записями, стакан с недопитым вином и честно сказал себе:
– Если ты не смог ничего добиться за 13 лет, может быть музыка – это не твое?
Тогда я закончил с музыкой. Несмотря на всех, кто говорил, что мне надо продолжать. Иногда мы останавливаемся в шаге от успеха, но я уже не узнаю, шаг мне оставался или вечность.
Нет, творить я не перестал. Просто переквалифицировался в писателя. Коммерческого писателя. И за те восемь лет, что пишу тексты за деньги, добился гораздо большего, реально измеримого успеха. Ниже в ленте пост про театр, в котором вышел спектакль по моей пьесе. Это лишь один эпизод. Все остальное в тени, так как относится к чужим проектам.
Зато очень скоро выйдет моя первая книга. Именно моя и именно первая. Уверен, что будут еще, если хватит сил.
На протяжении всей этой чертовой дюжины лет, отданных музыке, рядом был Дмитрий Спиридонов. Мы начинали вместе, слушая на кассетнике Цоя, Кинчева, БГ и многих других, а потом записывая на этот кассетник свои первые музыкальные эксперименты. Мы были полны сил и очень хотели стать частью удивительного мира питерского андеграунда.
Возможно где-то эти кассеты сохранились, хоть я их давно потерял. На тех записях слышны веселье, смех, радость, задор и уверенность в том, что однажды мы соберем стадионы.