Стихи разных лет

По всей земле, во все столетья,
великодушна и проста,
всем языкам на белом свете
всегда понятна красота.

Хранят изустные творенья

и рукотворные холсты
неугасимое горенье
желанной людям красоты.

Людьми творимая навеки,

она понятным языком
ведет рассказ о человеке,
с тревогой думает о нем

и неуклонно в жизни ищет

его прекрасные черты.
Чем человек сильней и чище,
тем больше в мире красоты.

И в сорок пятом, в сорок пятом

она светила нам в пути
и помогла моим солдатам
ее из пламени спасти.

Для всех людей, для всех столетий

они свершили подвиг свой,
и этот подвиг стал на свете
примером красоты земной.

И эта красота бездонна,

и безгранично ей расти.
Прощай, Сикстинская Мадонна!
Счастливого тебе пути!

1955

_{Маргарита Алигер. Стихотворения и поэмы в 2-х т.}

_{Москва: Художественная литература, 1970.}

ОПЯТЬ ХОЖУ ПО УЛИЦАМ И СЛЫШУ…

Опять хожу по улицам и слышу,
как сердце тяжелеет от раздумья
и как невольно произносят губы
еще родное, ласковое имя.

Опять не то! Пока еще мы рядом,

превозмогая горький непокой,
твержу упрямо: он такой, как надо,
такой, как ты придумала, такой.

Как должен свет упасть на подоконник?

Что — измениться за окном? Какое
сказать ты должен слово, чтобы сердце
вдруг поняло, что не того хотело.

Еще ты спишь. Но резче и иначе

у окон копошится полумгла.
И девушка уйдет, уже не плача
не понимая, как она могла.

И снова дни бегут прозрачной рощей,

без ручейков, мостков и переходов,
и, умываясь налетевшим снегом,
слепая ночь, ты снова станешь утром

Я все спешу.

Меня на перекрестке
ударом останавливает сердце
Оно как будто бы куда-то рвется.

Оно как будто бы о чем-то шепчет.

Его как будто бы переполняет
горячая, стремительная сила.

Я говорю: — Товарищи, работа… —

Я говорю: — Шаги, решенья, планы… —
Я говорю: — Движенья и улыбки… —
Я спрашиваю: — Разве это мало?

А сердце отвечает: — Очень много.

Еще бы одного мне человека,
чтоб губы человечьи говорили,
чтоб голос человеческий звучал.

Чтоб ты мне позволяла, не робея,

к такому человеку приближаться
и слушать за стеною гимнастерки
его большое ласковое сердце.

Ты очень многих очень верно любишь,

но ты недосчиталась одного.
Я опущу глаза и не отвечу:
на миг печаль согреет мне ресницы.
Но ветер их остудит. Очень прямо
пойду вперед, расталкивая снег.

Начальник на далекой новостройке,

чекист, живущий в городе Ростове,
поэт, который ходит по дорогам,
смеется и выдумывает правду.

Неправда, я люблю из вас кого-то,

люблю до горя, до мечты, до счастья,
так прямо, горячо и непреклонно,
что мы найдем друг друга на земле.

1935–1955