Стихи. (В переводах разных авторов)

[Сида, постепенно ускоряя шаг, кружится в танце вокруг Духа Кухулина, скорчившегося у края сцены. Дух Кухулина тем временем постепенно пробуждается. Сида порой задевает лицо Духа волосами, но не целует его. Танец сопровождается струнными, флейтой и барабаном. Маска и одеяние Сиды отливают золотом, бронзой, медью или серебром, так что она подобна скорее идолу, чем человеку. Это сходство может отражаться и в ее движениях. Волосы ее тоже блестят металлом.]

Дух Кухулина.

Кто здесь, во тьме, передо мной

Сияет славой неземной,

Как в торжестве уединенья,

Пройдя ступени возрожденья,

Венчает долгий труд сполна

В ночи пятнадцатой луна?

Сида.

Я не полна: поныне страсть

Имеет надо мною власть.

Но что гнетет тебя к земле,

И что тебя укрыло мглой,

И отчего лицо во мгле

Скрываешь?

Дух Кухулина.

Память о былом

Меня гнетет: о днях блаженных

Жены, не ведавшей измены,

О мертвых женах и мужах

И обо всем, что ныне — прах.

Сида.

Ты, возлюбивший стольких жен,

Чей круг на день не довершен,

Полюбишь ли теперь иную,

Чье сердце бьется и тоскует,

Как и у тех, но от вершины

В последнем часе?

Дух Кухулина:

Вспомнил ныне,

Что я с тобой давно знаком!

Иссохший терн над родником,

Туманный холм, и дева-птица

То в танце яростном кружится,

То реет ястребом крылатым…

Я распахнул тебе объятья,

Но ты исчезла в тот же миг.

Сида.

Забудь и холм, и тот родник

И распахни объятья снова!

Ты был смелее, право слово,

Пред полуптицей! Я твоя:

Не ястреб — дева.

Дух Кухулина.

Ну а я -

Не тот юнец в порыве страсти.

В тебе огонь последней части

Горит на грани полноты,

Но застит мне твои черты

Воспоминаний тяжкий гнет

И распрямиться не дает.

Сида.

Так поцелуй меня в уста!

Хотя и меркнет красота

Пред памятью, но губ моих

Коснись — и все забудешь вмиг

Пред совершенной красотой.

Дух Кухулина.

И жало совести слепой

Не уязвит меня отныне?

Сида.

Теченье времени застынет,

И долгий мой круговорот

Слиянье наших уст замкнет

В безбрежной грезе. Утолит

Любую жажду, усмирит

Любое сердце — и твое,

Кухулин! — это забытье.

Так не противься — напои

Мои уста!

Дух Кухулина.

Уста твои!

[Собираются поцеловаться, но он отворачивается.]

О Эмер, Эмер!

Сида.

Значит, вот

О ком тоска тебя гнетет!

Дух Кухулина.

Как будто вижу вдалеке:

Плечо к плечу, рука в руке,

О Эмер, снова мы вдвоем

Вступаем в твой наследный дом!

Сида.

Как умер, так зовешь ее,

А был живым — ни в грош ее

Не ставил!

Дух Кухулина.

Эмер, Эмер, где ты?

Сида.

Ты преступил свои обеты:

Любую девку-неумеху,

Любого друга-пустобреха

При жизни ты ценил дороже,

Чем кров ее, и стол, и ложе.

Но ни одна из смертных жен

Над тем не властна, кто рожден

Для мира, где обет любви -

Всего лишь прах воспоминаний,

Где взор омытый не туманит

Земная грязь.

Дух Кухулина.

Уста твои!

[Сида выходит; Дух Кухулина следует за ней.]

Тело Кухулина.

Кричи, что ты навеки отвергаешь

Его любовь! Не мешкай, поспеши!

Эмер.

Нет, ни за что не крикну.

Тело Кухулина.

Ну и дура!

Я, недруг Фанд, явился помешать ей,

А ты стоишь и зря теряешь время!

Ты слышишь стук копыт на берегу?

Прислушайся, как бьют копытом кони!

Она уже взошла на колесницу,

Но он еще не с нею. Торопись же!

Последний миг настал — кричи, кричи!

Отринь его — и власти Фанд конец.

Уже одной ногой на колесницу

Ступил Кухулин — крикни, что велю!..

Эмер.

Любовь Кухулина навеки отвергаю!

[Тело Кухулина падает на ложе, наполовину задергивая занавеску. Этне Ингуба входит и опускается на колени у ложа.]

Этне Ингуба.

Вернись ко мне, любимый! Это я -

Я, Этне!.. О, смотри! Он возвратился,

Он с нами вновь, на ложе шевельнулся!

Я, я одна его отвоевала

У моря, я его вернула к жизни!

Эмер.

Он просыпается.

[Тело на ложе поворачивается. На нем снова героическая маска Кухулина.]

Кухулин.

О руки, эти руки!

Этне Ингуба!.. Знаешь ли, я был

В каком-то странном месте, и мне страшно.

[Первый Музыкант выходит на авансцену, остальные два подходят к нему с обеих сторон и поют, развертывая полотнище.]

— Отчего так гулко и странно

Бьется сердце твое, открой?

— Я увидел в гостях изваянье -

Одиночества лик роковой.

Дышит статуя, движется мимо,

И в груди ее сердце стучит

Громче наших бесед у камина.

Когда же оно замолчит?!

О, скорбная награда

Безвременных могил!

Мы пред тобой без сил

Склоняемся в молчанье,

Не подымая взгляда, -

Оброним вздох случайный

И отойдем без сил.

Для волненья не видно причины,

Дверь закрыта и крепок сон,