Стихии

Ирина Фирсова, Ксения Мелова Стихии

В долине света, не зная тьмы
Рождалось Нечто,
Рождались Мы.
Там южный ветер, лаская пел,
Там ярким светом рассвет горел,
Потоком нежным омыв тела,
Мы с верой в сердце пришли сюда.
Пришли навеки, пришли во тьму,
Чтоб сон развеять,
Чтоб дать мечту.

В долине света, в долине тьмы
Мы миру дали
Ростки любви.
Посеяв всходы, собрав плоды,
Мы созерцали как цвели они —
Листвы творенья, бутоны роз,
Одно мгновенье — утрата грез.
Долина света,
Долина тьмы.
Исчезла радость,
Погибли МЫ…

Глава 1

Благословенный Руах, всемогущий Ур, уберегите меня от сумрака земли и темноты людских сердец, обогрейте и утешьте…

Шепот молитвы звучал повсюду: и в разбитом ветхом домике лесника на окраине деревни, и в каждом относительно зажиточном или бедном доме этого небогатого поселка неподалеку от Альмандина, проклятой земли или земли проклятых, кто теперь знает…

Когда-то здесь было все, о чем мог только мечтать человек: обилие пищи и воды, разнообразие птиц и животных, богатая почва. Да и люди здесь рождались сильные, вскормленные древними силами, питавшими эти некогда благословенные земли. Но с течением времени, человек попрал древние законы, законы Стихий, и был наказан, наказан жестоко и беспощадно и, что самое главное, безвозвратно…

Равнины Альмандина теперь иссохли, и, некогда плодородная земля, не давала больше всходов, богатые пашни сменились унылыми однообразными пейзажами потрескавшейся земли, а на смену обилию долины пришла неизбежная нищета.

После великой засухи лесника больше не было, да и не было в нем смысла. Хибарка и раньше-то была заброшена, теперь же вообще напоминала шалаш, непонятно как еще державшийся в такую непогоду. А ненастье, и впрямь, необыкновенное: сверкающие молнии заставляли вздрагивать даже крепких мужчин, и поминать Тьму с ее приспешниками, не говоря уже о женщинах и детишках, которые забивались от страха под теплые одеяла и молили все Стихии наконец-то прекратить это.

Могущественный Рассвет заберет с собой тьму, освященный Им Дождь омоет меня от нечистых мыслей, призванный Им Ветер направит меня по верному пути, и не собьюсь я…

Стоя на коленях, забившись в уголок, в том самом полуразрушенном домике молилась девушка, с виду обычная нищая селянка, каких в Альмандине было не счесть.

Темные запутанные волосы девушки закрывали лицо, грязный балахон скрывал фигуру. Она дрожала и пыталась спрятать озябшие босые ноги в тюк ветхого тряпья, лежавший неподалеку. Весь ее внешний вид говорил о том, что она обыкновенная бродяжка, не знавшая тепла родного очага.

Постепенно усталость брала свое, и несчастная, сначала склонившись к одиноко стоявшему хромому стулу, продолжая шептать слова молитвы, уснула…

Благословенный Руах! Уже утро! Как же я могла так долго спать… Что же делать… Теперь не получится тихо уйти, надо постараться спрятаться здесь, а к сумеркам ускользнуть… Но где, где же укрыться? Возможно, здесь есть подвал… Ночью я ничего не могла разглядеть.

Потянувшись, девушка попыталась встать, но, тихо охнув, снова села на деревянный пол.

Ах, да! Пробираясь сюда ночью, я исцарапала руки, ранки уже не кровоточат, но синяки и ссадины так ноют. Ничего, справлялись и не с таким.

Опираясь на шаткую спинку стула, девушка встала и медленно подошла к противоположной стене. Внимательно осмотрев пол и не найдя никаких признаков подвала, она закрыла лицо руками.

Дэя, соберись! Прекрати плакать! Слезами тут не поможешь. Этот домик заброшен, значит, никто сюда не сунется. Чего ты боишься? Сейчас ведь утро, светло. Стихии защищают нас! Доверься им. Никто, слышишь, никто не причинит тебе вред.