СТИХИя

Что твои кожи?! Я ковры

Сотку узорные, как мир;

Вселенная вместится в них!

Мои ковры хвалил эмир;

Всегда он стелет их на пир,

Чтоб знатный гость ходил по ним!

А мне на древе ремесла

Неприбыльная ветвь досталась.

Стихи я вынужден писать,

Чтоб в слове часть души осталась.

Я оживу, когда читать

Здесь будет кто-то мои строки;

Поэт умеет воскресать.

Пусть времена эти далёки…

Не стоит даже и мечтать!

Иди, у нас возьми уроки!

Труд оплату должен дать!

Поэты, чудаки, пророки

Здесь с голодухи помирать

Обязаны, доход их – крохи.

Картина мира

Художник был под ЛСД-э,

Когда писал картину мира.

На пёстром, странном полотне

Лишь кляксы смотрятся красиво.

В мазках размашистых видна

Безумная игра ума;

Все линии сложились криво,

В любом штрихе – одна вода

И сгустки красок, с переливом

Во всевозможные тона.

Сюжет уныл, однообразен,

Но с виду кажется прекрасен

Яркой пестротой цветов.

Но приглядись, и станет ясен

Нехитрый замысел, – альков

Для спящих демонов, чей разум

Творит чудовищ, до отказа

Заполоняя ими холст.

И выход с полотна не прост;

Попал сюда, и будешь снова

Штрихом в картине возникать,

Деталью станешь в общем фоне.

Сотрут тебя, а ты опять

Появишься в другом мазке.

А выйти могут только те,

Которые себе создать

Смогли внутри свою картину,

Они теперь с Творцом едины,-

Художниками можно звать.

Картина

"Грустно всё в мире" – мудрец говорил,

И плакал всю жизнь над тщетой бытия.

Другой же философ, над жизнью острил

И шёл по дороге абсурда, шутя.

Так или этак, итог здесь один;

Зачем же печалиться? это смешно!

Смотри несерьёзно весь этот "фильм",

И может быть, лучше увидишь кино

В другом кинотеатре, не в этой планете.

Там счастливы будут всегда словно дети,

Все те, кто закончил недолгий свой путь.

Люби этот миг и поласковей будь

К несовершенной, но мудрой картине.

Мы лишь штрихи в полотне, но такие,

В коих весь замысел виден Творцу,

Знает Он, чем рисовать в этом мире.

Тигр мира

Тигр крадётся в бамбуковой роще

Голодный, озлобленный, тощий как мощи.

Ищет добычу, крови он хочет;

Идёт осторожно, готовый напасть.

Он прыгнет, настигнет, и лапою мощно

Ударит по жертве, – пробьёт позвоночник,

И хищно оскаливши жадную пасть,

Мясом кровавым насытится всласть.

Тигр расчётлив, в тактике точен;

Чётко по следу идёт днём и ночью.

Природой дарована сила и власть

Зверю огромному, хитрому, вольному;

Страшно такому в когти попасть.

И вот подошёл он к месту удобному,-

Неподалёку две антилопы

Стояли, от зноя в тени отдыхали.

Знакомы им были тигриные тропы;

Знали они, что здесь не гуляет

Зверь полосатый. Тихо, спокойно

Сочную травку в тенёчке жевали.

Мирно жили, и в мыслях бы злобы

Те антилопы не пожелали

Ближним своим; да и далёким

Только добро излучали.

И что же они получили за то? -

Пищей хищников стали.

Поэтому будь в меру добр, в меру зол,

Помни, что мир сей коварен.

В устоях людских, как в бамбуковой роще

Рыщет жестокая ярость зверей;

Крадётся она и сливается с толщей

Стеблей, скрыта тенью ветвей.

Они

С переменой погоды

Приходят они;

Шепчут в ветре холодном

Безмолвный свой стих.

Шелестят хором в кронах,

Пыль по тропам метут,

Тенью тёмною ходят.

Они там, они тут,

Всюду вотчина их.

Они есть средь живых.

Пёс тоскливо завоет,

Почуяв следы

Тех, кто в вечности волен

От оков от земных.

Шёпот мёртвых, уловит

Звериным чутьём

Тот, кто близок природе.

"В мыслях вечно живём,

Всюду наше пространство;

В бесконечности странствий

Приют обретём

На мгновенье. В мирах

Мы опять восстаём

В новых бренных телах;

Снова видим тот сон

Под названием жизнь.

Рядом мы, мы кругом,

Ты нас слышишь. Проснись!.."

Музыка бала

Давным-давно это было;

Не осталось в живых никого,

Кто бы помнил тот вечер тоскливый,

Те плакучие ивы, тот дом,

Где семейство дворян погибало

От дыханья лесного пожара.

Накануне был праздник у них,

Именины они отмечали.

Всех знакомых собрали своих,

Веселились и танцевали.

В пышном зале звучит фортепьяно,

Нежно, трепетно скрипки рыдают,

И вальсируют, кружатся пары,

В плавной музыке сладостно тают.

Радость бьётся в сердцах в унисон;

Все охвачены тем настроеньем,

В коем трудно понять, что есть сон,

Что реальность; одно упоенье

Наблюдать за такою картиной

В полном зале усадьбы старинной.

Поздней ночью закончился бал;

Гости сели в кареты, умчались.

Час спокойствия в доме настал,

Почивать те дворяне собрались.

Спали все, и не поняли, как

Всё сгорело, развеялось дымом,

Улетело на вольных ветрах.

Всё прошло; даже небо забыло

Тех людей, их поместье, пожар.

Испарились, исчезли как пар.

Но однажды в том месте шёл путник;

Пьяный был, добирался до дому.

Песни пел, а в руке держал прутик,

(Он из ветки его изготовил).

В такт он палочкой этой махал,

Словно был дирижёром в оркестре,

И внезапно, и впрямь, услыхал

Звуки музыки неизвестной,

(Классику тот пьянчуга не знал).

Он увидел вдруг внутренним взором

Экипажи, людей, пышный бал,

И услышал их смех, разговоры.

"Я, наверно, чуток перебрал." -

Так подумал, с тревогой, прохожий

И скорее домой побежал.

Он примчался в деревню; и что же?

Там огромный пожар полыхал!

И с тех пор он угадывал точно,

Где, когда приключится беда.

Каждый раз наблюдать стал воочию

Страшный бал: снова скрипки слыхал,

Фортепьяно красиво звучало

И кружились по залу горящие пары.

Ветер