Стихия боли

— Так точно, — подскочил на месте Давыдов, сидящие за ним офицеры невольно приосанились.

— Ну и добрэ, — буркнул представитель Министерства обороны. — Давайте, парни, готовьте своих головорезов. Вы начинаете. На то и морская пехота — части первого броска…

Покинув кают-компанию, разведчики поднялись на десантную палубу. Морские пехотинцы, сгрудившись вокруг бронетехники, ожидали новых приказов командования.

— Значит, так, — Давыдов обратился к командирам взводов. — Проинструктируйте саперов и заодно погоняйте их по пройденному материалу. На пользу будет и им, и вам. — В каждой разведроте кроме офицера должен был быть хотя бы один сапер. В среднем на взвод выходило шесть-семь бойцов, способных снимать и обезвреживать стандартные армейские мины. — Рассчитывать на то, что союзники, которые являются принимающей стороной, пожалеют, не приходится. Скорее наоборот, — продолжал наставлять взводных майор.

— Мины снимать? — переспросил оружейник Ку-Клукс-Клан, задумчиво почесав коротко стриженный затылок. — Выходит, что пойдем не на бэтээрах, а на катерах.

— Дай-то бог, чтобы не вплавь заставили добираться до берега, — недовольно проворчал Николай Иволгин. Перед этим походом он поругался с женой, которой в очередной раз клятвенно пообещал в кои-то веки съездить к ее родственникам на Урал.

— Скажут вплавь, пойдем вплавь, — закончил военный совет Давыдов. — Теперь за дело, времени в обрез, придется поднапрячься. Если облажаемся, то простой снятой стружкой не обойдемся.

— Вывернут наизнанку, это уж как дважды два, — согласился с майором ротный механик Вадим Парамонов. Он с Колесником был из контрактников, благодаря умелым рукам они стали в роте незаменимыми специалистами и держались с офицерами на равных.

— Товарищ капитан, разрешите обратиться, — перед Олегом Шуваловым появился старший сержант Рябичев. Двухметровый атлет с вытянутым лицом, обильно покрытым веснушками.

— Чего тебе, Рябчик? — спросил у бойца офицер. — Хочешь остаться на контракт, так это не ко мне. По возвращении в часть подашь рапорт, ротный подпишет.

— Не-ет, — как-то нараспев, произнес старший сержант. — Я только хотел спросить: правда, что есть такой тест — «Один против ста»?.. Ну… это, ну вы молодняку рассказывали на последней тренировке.

— Есть, — подтвердил капитан, — так готовят спецназовцев в Северной Корее. Для того чтобы сдать этот тест, на подготовку бойца уходит три года, а срочную там служат пять. Наши теперь будут служить год, так что даже хорошего спортсмена не удастся и наполовину приблизить к бойцу чучхе.

— Понял, — разочарованно проговорил Рябичев, засопев, как недовольный бык.

— И еще, Рябичев, «один против ста» — это не только крушить врагам руками и ногами черепа и грудные клетки, ломать шеи и вырывать позвонки. Это комплекс, сочетающий в себе рукопашный бой, стрелковую подготовку, работу с холодным оружием и подручными предметами. — Шувалов подмигнул старшему сержанту. — В общем, как говорил великий и картавый, «учиться, учиться и еще раз учиться». Так что три года — это всего лишь первая ступень. Иди, боец, и думай, чего ты в жизни хочешь. Только запомни: всегда приходится жертвовать одним ради другого. И чем больше ты хочешь добиться, тем большей будет твоя жертва, а главное, все равно это не гарантирует тебе, что ты поднимешься на вершину.

— Разрешите идти? — вытянулся боец.

— Иди.

— Что, ниндзя, вербуешь волонтеров для нашего кадровика? — с усмешкой спросил своего заместителя Давыдов. — Или он тебе обещал процент отстегивать за каждого завербованного?

— Да нет, — ничуть не смутившись, совершенно серьезно ответил капитан. — Просто за время службы насмотрелся на эту публику — срочников. Два года пашет как вол, сержантские лычки ему вешают, вроде все путем. А уходит на дембель и покатился под откос, в родной деревне беспробудно пьянствует, пока где-то либо прибьют, либо посадят. В городе, кстати, это быстрее происходит. И остаются только что воспоминания о службе, где он был человеком, его уважали, слушались. Так зачем пацанов бросать в пропасть гражданской жизни с завязанными глазами? Я же им просто глаза открываю.

— Философ, — покачал головой ротный, — настоящий замполит…

* * *

В самом начале они увидели океан — едва самолеты пошли на снижение и вынырнули из-за густой перины облаков, как в глаза ударило бирюзовое сияние бескрайней водной глади.

Огромный пузатый транспортник «Ил-76», двигающийся ведущим, сделал крутой доворот, следующие за головным истребители повторили этот маневр. И теперь летчики увидели серый лоскут посадочной полосы, вокруг которого виднелись причудливые коробки построек.

Пилотажные группы, которые должны были развлекать королевскую семью и гостей авиасалона летным мастерством, решено было разместить не под Бангкоком, где было запланировано прохождение самого салона, а на соседней авиабазе таиландских ВВС, что значительно увеличивало пространство между экспонатами и давало летчикам время на подготовку парных фигур при подлете.