Стихия Перемен

Витраж лопнул, разлетаясь мелкими осколками. В окно, оттесняя ночь заглянуло голубоватое зарево, а комнату наполнило неживое шипение, похожее на потрескивание молнии в руке умелого погодника. Призрачный палец безошибочно указал мне в грудь, вторя жесту Звара и прежде чем кто-либо, успел что-либо предпринять я швырнул в догадливого чародея клубок чистой Силы. Загребающие воздух пальцы заставили тот воспламениться и шар бирюзового пламени пронесся над столом ударив магу в лицо и моментально обуглив то до костей. Глаза стали глазницами, а искривленные губы зубастым оскалом.

— Предатель! — заорал Милош, щедро зачерпнув из их общей копилки, незавершенного еще заклятья поиска. Ярко-белый хлыст хлестнул по мне и разбился о щит полупрозрачного льда. В этот миг вся внезапность моей атаки окончилась разверзнувшимся жерлом бесконечного затягивающего в себя черного вихря. Словно бездонный колодец, уносящий за пределы мира волю и силу к сопротивлению

— Эх, не поняли мы друг друга, друид, — пожал я плечами, переполнив вихрь столпом бушующего пламени, обратив его бессильным миражом. — А жаль. Такая дружба могла получиться.

Свои слова я договаривал, уже нанеся удар. Предательский и нечестный. Который тем не менее натолкнулся на защиту, сплетенную из остатков мощи заклятия Призыва. Ах ты вшивый духоприказчик!

Ночь за окном давно растеряло приличествующую ей темноту и разрывалась яркими вспышками света, сопровождающихся веселыми хлопками. Ну чисто праздник. Только крики и паника внизу были очень уж серьезными. Значит все сделано правильно.

Из рук Старейшины и Милоша выплеснулись два сплошных потока сабельного цвета. Панир, ругаясь на балбарашском развязывал тесемки на очередном своем чудо-мешочке. Я принял удар на подставленный щит, вливая в него все больше силы и атаковал алхимика прежде чем тот успел изготовиться к бою. Но в последнее мгновение его заслонила собой Рикона Виссарди. Блондинка с ехидством сощурилась, словно все это время знала кто я такой и бросила себе под ноги игральную кость.

Не знаю, что это было, не знаю зачем… в любом случае это было бесполезно. Я бил наверняка.

Чистая сила, перетекая из вен вырвалась потоком холодного разрушительного огня из линий на ладони и понеслась налету трансформируясь в каменные и ледяные колья. В последний миг перед столкновением приобрела форму зеленоватого воздушного языка, захлестнувшего Рикону.

Кубик поскакав по ковру с жар-птицами встал на ребро, прямо возле руки покойного Звара.

— Всего лишь легкий ветерок, — улыбнулась Виссарди, поводя плечами как боец перед боем. Заклинание даже не зацепило её сгинув в небытие. Рикона разжала кулак, выпуская из протянутой руки вторую кость. Её ответный удар не заставил себя долго ждать, сразу же опустошенный моим мысленным приказом. Опустевшая магическая вещица стала безобидной игрушкой.

А потом игрушка раскрылась тысячами опаляющих глаза гексограм и я понял, что в меня швырнули скалящуюся тысячами зубастых пастей бездну. В последний миг сообразив, что против меня бросили чудовищно искаженную модификацию моего собственного заклятия.

Щит лопнул не выдержав напряжения и два потока магической силы пронзили меня, разрушая личность Эльмеора. Три боевых заклятия одно из которых было создано мною самим рвали плоть на куски. Что это за артефакт?!!

Для Риконы и остальных маг Эльмеор растворился в режущем свету — не трогая одежду — тот разрушал тело, оголяя кости и разрывая артерии. Брызгала кровь и плоть отстающая от костей осыпалась наземь сажей. Но он не умирал. Он продолжал стоять, каждый миг воссоздавая себя заново. И каждый миг в его облике происходило изменение. Усыхали плечи. Менялся овал лица. Цвет глаз. Волос. Белую ткань камзола щедро поливаемую кровью затопила тьма. Затрясся пол под ногами, словно грозя обрушиться вниз к самому основанию башни. К нападающим присоединился Шагельд — серая паутина оплела тело «Эльмеора» и крик отчаянной ярости потряс Башню.

— Не дайте ему вырваться! Это Дракон! — усиливая напор прокричал Старейшина, оказавшийся весьма и весьма искусным магом. — Держите его!